ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ КАЛИБРА 5,56

Глава 29

Барбара набирала полные пригоршни крупного красного песка и задумчиво глядела на то, как он тоненькими струйками течет между пальцев. Точно как в детстве, как на Земле. Они всей семьей ездили на океан. Бесконечные пляжи, теплый ветер, крики чаек и добрые заботливые руки ее двух мам. Да, у Барбары было две мамы. Та, что ее родила, и та, что вырастила. Она любила их обеих, делая различия лишь в именах. Мама Ядвига ушла очень давно. Врачи сказали «рак» и еще сказали «смерть». Маленькая Барбара очень испугалась и заболела. Что стало бы с ней, если бы не Ванда. С тех пор девочка называла ее мамой, отучившись от этой привычки лишь тогда, когда до конца осознала, что Ванда — ее старшая сестра. Но даже после этого их отношения ничуть не изменились. Барбара приходила к сестре с горестями и проблемами, просила совета и поддержки. Кто знает, может, именно сестра и заразила ее любовью к небу.

Но теперь все рухнуло. Одна! Ванда мертва. Жизнь ударила так больно, что сознание сжалось, скорчилось до размеров маленького обезумевшего от боли зверька, готового вцепиться в горло первому же встречному. Кто виноват? Барбара неустанно искала ответ. И даже не в смерти сестры. Кто виноват в том, что мир стал таким, в котором свои убивают своих? Ванда думала, что знает ответ, и верила в свое дело. А она, Барбара Ковальская, во что верит она?

— Я могу присесть рядом? — Широкоплечая тень заслонила свет Желтой Циклоны, висящей низко над горизонтом.

— А, это ты… — Барбара с трудом проглотила сдавливающий горло комок.— Садись.

Мартинес сел, по-восточному сложив ноги. Подражая девушке, он тоже зачерпнул горсть песка и стал пересыпать его из руки в руку.

— Красиво здесь,— Хорхе провел взглядом по бесконечным волнам алых барханов, которые неподвижно застыли под ярко-ультрамариновым небом.— Красиво и спокойно.— Разведчик вернул взгляд на Барбару.— Ты была на Воларде раньше?

— Бывала разок. Мы ставили зонды, выясняя, пригодна ли планета к колонизации.

— Ну, и выяснили?

— Выяснили.— Молодая полька посмотрела в небо, словно стараясь пробить взглядом миллионы километров пространства.— Не окажись рядом «Евы», Волард, скорее всего, ожидали бы удивительные перемены.

— Ваши боссы не захотели, чтобы рядом со сверхсекретным объектом сновали толпы случайных зевак? — догадался Мартинес.

— Можно и так сказать,— Барбара кивнула.

Тема исчерпалась, и молодые люди умолкли. Так всегда бывает. С человеком, который для тебя ничего не значит, ты готов трепаться о чем угодно и сколько угодно, но стоит рядом оказаться тому, от кого твое сердце бьется часто и сильно, и ты теряешь все слова, немеешь и забываешь все на свете.

— Ты из Испании? — Барбара наконец нашла, что спросить.

— Я из Каталонии.— В глазах Хорхе сверкнула гордость.

— Какая она, твоя Каталония?

— Разная… — Вспоминая, Хорхе прикрыл глаза.— Удивительная и прекрасная. В ней есть все: цепляющие облака горы и лазурное море, растрескавшиеся от солнца равнины и благоухающие сады, маленькие рыбацкие домики и роскошные дворцы. Но главное… — Мартинес придвинулся поближе к девушке,— в Каталонии есть чертовски горячие мужчины.

Глядя в лицо разведчика, в котором мелькнули искорки искусителя, Барбара улыбнулась:

— Ну, это в далекой Каталонии. Здесь, на Воларде, их днем с огнем не сыщешь.

Хорхе не ожидал такого ответа. Сначала он глупо хлопал глазами, а затем надулся и отвернулся.

— Не обижайся! — Девушка обняла разведчика за шею и, притянув к себе, запустила пальцы в густые черные волосы.— Я пошутила.

— Ничего себе шуточки,— Мартинес строил из себя обиженного, хотя сам без сопротивления поддавался рукам Барбары.— Задета честь южанина. Оскорбление можно смыть только… — каталонец наигранно задумался,— только поцелуем.

Хорхе не смел надеяться на лобзание в губы, а потому подставил Барбаре щеку. «Головорез» негромко рассмеялся, когда вместо ожидаемой ласки получил дружеский удар по челюсти.

— Вот что делает из женщин армия. Они совсем забыли, как это делается.

— За спиной у нас стоит «Призрак»,— девушка мотнула головой в сторону огромной черной птицы.— Корабль предназначен для шпионажа и диверсий. Остряки, которые сейчас несут вахту на центральном посту, любят совать нос в чужие дела. Хочешь, чтобы по всем каналам внутренней связи демонстрировали кино с нашим участием?

— Ты думаешь, что нас снимают? — Каталонец с подозрением покосился на замерший в сотне метров от них звездолет.

— Это их любимая шутка, ведь в космосе так мало развлечений.

— Должно быть, смешно такое увидеть,— согласился разведчик.— Конечно, если показывают не тебя.

Произнося эти слова, Хорхе слегка отодвинулся от Барбары. Та, заметив это, улыбнулась:

— А говорил, что горячий мужчина…

Каталонец мог обидеться, поэтому девушка поспешила отвлечь его, переведя разговор на другую тему.

— Если не секрет, как ты попал в Легион?

— Проще простого. Сел на автобус, доехал до Франции, а там и завербовался. Границ-то в Европе уже давно нет.

В последних словах солдата чуткое женское ухо уловило некий потаенный смысл. Барбара попыталась угадать:

— Тебя могли не пропустить через границу? Должно быть, что-то натворил?

— Ничего особенного. Так, мелочь.— Мартинес сконфузился.— Ну, знаешь, когда тебе восемнадцать лет, в голове сплошные тараканы. Рэп, баскетбол, джинсы с мотней до колен, красивые девочки в мини-юбках, мощные тачки в тюнинге… Короче, все это стоит денег.

— А их, как всегда, не хватает,— помогла разведчику Барбара.

— Не то слово! — Мартинес тяжело вздохнул.— Я-то не из богатеньких. Вот и надумали мы с товарищами взять магазин одного гада. Он как раз торговал в Барселоне рэперским шмотьем. Никогда нам скидок не делал, сколько мы у него ни покупали.

— Вот гад! — Барбару насмешила такая детская мотивация двухметрового верзилы.

— Сейчас, конечно, мне тоже смешно,— Хорхе согласился со своей соседкой.— А вот тогда… ух, мы лютовали.

— Еще, небось, и не совсем на трезвую голову? — предположила не по годам прозорливый пилот.

— Не без того,— сознался былой злоумышленник.— Были и виски, и косячок. Короче, в таком виде мы с приятелем и заявились к этому типу в магазин. Хорошо, что хоть маски додумались надеть.— Вспоминая, Мартинес снова занялся пересыпанием песков Воларда.— Конечно, у нас была пушка… Но хозяин оказался тоже не лыком шит. Мой товарищ получил пулю в бок, а я едва успел выскочить за дверь. Что делать дальше? Отпечатков мы оставили море, да и мой напарник в полиции точно расколется. Вот я в чем был, в том и вскочил в автобус. Благо, Франция прямо через дорогу.

— Тогда-то ты и решил податься в наемники?

— Да нет, об армии я даже не думал. Собирал виноград, давил вино и сам же его пил. Жизнь казалась беспросветной, от этого и заливался красненьким по полной. Так бы и катился по наклонной, не сведи меня судьба с одним человеком.

Барбара не перебивала. Пусть Хорхе выскажется. Наверняка он так же одинок, как и она, за тем крохотным исключением, что она почувствовала свое одиночество только сейчас, а солдат живет одними воспоминаниями уже очень давно.

— Я встретил его в каком-то полутемном кабаке. Таких много в Марселе. Из завсегдатаев одни пьяницы да проститутки. Я, как ты понимаешь, относился к первым.— Хорхе улыбнулся неожиданно получившейся шутке.— Он сел рядом со мной за барную стойку и долго на меня косился. Я хотя и был пьян, но все же это заметил. Сцепились мы с ним тогда. Я, как видишь, совсем не хлипкого сложения, а летал по кабаку как мотылек. Что было потом, не помню. Очнулся на какой-то железной койке без матраса. Выглянул за дверь — стол со жратвой и десяток солдат. Все на меня пялятся. Смеются, говорят, какого красавца сержант Дюваль приволок. Накормили, умыли, а под конец контракт под нос сунули. Хочешь, мол, жить без забот, подписывай.

— И ты подписал?

— Подписал,— в голосе Мартинеса не слышалось раскаяния.— И правильно сделал. Если бы не армия, не знаю, что бы со мной было. А так — видишь, сижу на теплом песочке рядом с красивой девушкой.

— Остряк,— Барбара покачала головой.— Я думала, ты мне расскажешь историю о своем лучшем друге, об этом, как его, сержанте Дювале.

— Он мне не друг, а скорее отец. Спустя год мы снова встретились, и больше наши пути не расходились. Первый контракт, затем второй. По наводке Дюваля я попал как в «Головорезы», так и в разведвзвод. Он учил меня всему, что знал, старался пробудить во мне древние инстинкты воина.

— Дюваль выполнил свою работу. Ты уцелел. Старый сержант может гордиться своим учеником.

— Все тренажеры и тренировки ничто по сравнению с везением и удачей. Симон Дюваль остался на Агаве. Он был в тысячу раз лучше меня, но погиб, а я, видишь, выбрался.

Хорхе замолчал. Наверное, экскурс в прошлое переколошматил у него все внутри. Барбара поняла, что не одной ей тяжело. Она потеряла близкого человека. Это, конечно, страшно и больно. Но не менее мучительно терять друзей. Целая рота полегла, а он выжил. Не осталось никого, а он жив и здоров. Сейчас наверняка Хорхе чувствует, как лица его погибших товарищей глядят ему в спину и вопрошают: «Почему ты остался в живых? Ты струсил? Прикрылся нашими спинами?» Мартинес всю жизнь будет оправдываться перед ними, доказывать, что не виновен, что это не он, а судьба, оттолкнув его из-под косы смерти, заставила вернуться в мир живых.

Вдруг девушка похолодела. Завтра непременно Мартинеса ждет бой, в котором «головореза» может ждать как смерть, так и плен. Возможно, они больше не увидятся никогда.

Барбаре очень захотелось просто жить, без тайн, без предательства и потерь. Просто дышать, говорить, любить и быть любимой. Повинуясь безотчетному желанию, она нащупала руку солдата. Когда их ладони сцепились, девушка встала на ноги и потянула Мартинеса за собой.

— Идем.

— Куда? — Хорхе поднялся, не сопротивляясь.

— За бархан. Там мы будем одни…

Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.