ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ КАЛИБРА 5,56
Глава 14
Марк Грабовский долго и внимательно изучал стереографическую карту. Горный район Гуона на другой, диаметрально противоположной стороне Агавы. Вершины невысоки и имеют пологие, сточившиеся от постоянных сильных ветров склоны. Сейсмически устойчивый район, по крайней мере, по сравнению с другими горными образованиями на планете. Прогулка по нему не представляла бы особого труда, если бы не бесчисленные мрачные трещины и разломы. На одном из таких разломов Грабовский задержал свое внимание. Этот провал отличался от всех остальных не глубиной или шириной, а тем, что его перегораживала настоящая искусственная плотина. Бетонный перешеек, соединив два берега, уходил в черную бездну сотнями светящихся этажей. Их огни сияли во мраке разлома как глаза гигантских чудовищ, притаившихся в бездонных недрах.
— Это то место, о котором ты мне говорил? — оторвав взгляд от карты, Марк посмотрел на Николая.
— Оно самое. Правда, съемка старая, сделана лет десять назад. Тогда комплекс
— А что там сейчас?
— Вот именно, что там сейчас? — Николай сложил руки на груди, задумчиво глядя на подрагивающее трехмерное изображение.
— А ты не можешь применить свои
— Пошарить можно лишь там, где есть живые существа. С голыми стенами контакт не установишь.
— Ты, Ник, сам себе противоречишь. Если комплекс пуст, какой интерес он представляет для нас? На Агаве
— Интерес он представляет огромный.— Строгов отошел от карты и через прозрачное металлостекло своего жилища уставился на утопающий во мраке Ульф.— Там
— А ты уверен, что он погиб? — Марк встал рядом с другом.
— Хороший вопрос. Если комплекс не погиб, значит прячущиеся там харририане научились экранировать свое биологическое излучение. Я ведь их не слышу. Возникает вопрос: зачем?
Вместо ответа Грабовский пожал плечами.
— Молчишь? Вот
— Да… Букет загадок еще тот… — согласился Марк.— Ты думаешь, ответы на них скрывает заброшенный комплекс по добыче газа?
— Не исключено. Пусть даже и не все ответы, но каждая разгадка приближает нас к пониманию сути всего того, что происходит на Агаве, а может, даже и во всей Галактике.
Слово «Галактика» Николай выделил особо. Марку сразу стало понятно, что его друг рассказывает меньше, чем знает, вернее, нет, не знает, а чувствует. Николай изменился, и Грабовскому предстоит многое сделать, чтобы заново научиться его понимать.
— Ник, что мы делаем на Агаве? — разведчик задал вопрос, который мучил его с того самого момента, как он покинул Тогор.— Наша война закончена. Пусть со всем этим дерьмом разбирается Галактический Союз.
— Получим причитающиеся нам деньги и айда домой. Так, что ли? — Светящиеся синие глаза уставились прямо в душу Марка.
— А почему, собственно говоря, нет? — Грабовский выдержал этот испытывающий взгляд.— Мы выполнили свою часть контракта. Мертвых уже не вернешь, пора подумать о живых.
Николай не стал возражать. Он снова уставился в ночь и несколько минут о
— Марк,— Николай выдернул друга из раздумий,— а почему ты согласился?
— Ты о чем? — Грабовский непонимающе заморгал глазами.
— Когда неведомый Великий Мастер позвал тебя, почему ты согласился вернуться в ужаснейшее из мест, туда, где ты потерял почти всех своих людей и откуда сам едва унес ноги? Неужели только из чувства мести?
Марк не знал, что сказать. Он много об этом думал, но ответа так и не нашел.
— Я тебе скажу, почему ты здесь,— за разведчика ответил его друг.— Ты
Николай был прав. Скрыв свою растерянность под пластиком дыхательной маски, Марк прикусил губу. Вернись они сейчас на Землю, его жизнь стала бы пустой и бессмысленной. Затерянный на одинокой планете, он как в клетке метался бы из угла в угол, задавая себе одни и те же вопросы. Почему погибли его товарищи? Кто в этом виноват?
— Виновники есть,— Строгов прочел мысли друга.— Эта война началась не сама собой. За всеми событиями
Слова Николая заставили Грабовского вспомнить.
— Хризик говорил о
— Станция? Какая станция?
— Как, разве Хризик не сказал тебе? — Марк искренне удивился.
— Я нащупал мозг командора совсем случайно. Двухстороннего контакта не состоялось. Я с трудом внушил ему приказ доставить тебя на Агаву. Какие тут, к дьяволу, расспросы!
— Значит, ты ничего не знаешь? — Грабовский, готовясь поведать новости, прокрутил у себя в голове рассказ нэйджала.
— Знаю ровно столько, сколько и ты.— Великий Мастер, как компьютер, скачал данные из головы своего друга.
— Ну, ты даешь! — От жесткого мысленного захвата у Марка закружилась голова.
— Прости… — Строгов поддержал мозг приятеля теплыми расслабляющими волнами.— Уж очень хотелось все поскорее разузнать.
— Порядок.— Помахав рукой, разведчик отказался от поддержки, которую предложил Николай.— Но
Когда их задницы опустились на жесткие силовые кресла, Строгов лукаво улыбнулся и спросил:
— Как самочувствие? Маленько отлегло? Может, по пять капель?
— А у тебя есть? — Марк полностью проигнорировал первый вопрос, зато сосредоточил все внимание на втором.
Великий Мастер улыбнулся и энергично поднялся на ноги:
—
— Ты ее нашел? — В глазах Марка загорелась надежда.
— Что? — Открыв в стене потайную дверцу, Николай извлек оттуда целый набор лабораторной посуды.— Ту, недопитую бочку спирта, которую героические разведчики лейтенанта Грабовского приговорили почти до половины? Ее трудно было не найти. Одноразовые стаканы и пакеты от сухпайков стали путеводной нитью к месту попойки.
— Ладно тебе… не загибай!
— Да, я, собственно говоря, не в претензии.— Строгов поставил колбы на зеленоватый мерцающий стол.— Нам с Легардером и полбочки вполне хватило.
Прозрачная жидкость с бульканьем наполняла стаканчики для анализов. Глядя на них, Грабовский вспомнил Корсику. Тихие вечера в «Лезарде», где они с Николаем так часто любили сиживать. Негромкий гомон подвыпивших завсегдатаев, тихая музыка, всегда услужливый дядюшка Поль и раскрасневшаяся запыхавшаяся Луиза. Лицо девушки в мельчайших подробностях возникло в памяти Марка. Большие как небо голубые глаза,
— Не надо,— Строгов негрубо, но решительно оборвал воспоминания о прошлом.
— Ты не хочешь вспоминать только о ней или обо всей нашей Земле? — Разведчик понял ту боль, которая рвала на части сердце Николая.
— А разве это не одно и то же? — Великий Мастер уставился в одну точку.— Луиза — часть мира, который я потерял навсегда.
«Брось дурить! Не отчаивайся! Все будет хорошо!» Согласно всем писанным и неписанным законам дружбы именно так должен был выразить свое негодование Грабовский. Но не выразил. Может, потому, что Николай все равно не поверит, а может, потому, что в это не верит и сам Марк.
— Давай лучше выпьем,— Грабовский вспомнил лучшее лекарство от хандры.
— Правильно, напьемся и обо всем забудем.— Николай горько усмехнулся.— Как раньше.
— Раньше мы не пили без тостов.— Марк глянул вглубь своего стакана.— Ты всегда утверждал, что в тихом омуте водится этот, как его, алкоголизм.
— Тогда за удачу! Завтра она нам будет как нельзя кстати.— Великий Мастер бросил на стол пару пакетов ПЧП.— Вот закуска.
— А что будет завтра? — Разведчик сразу смекнул, что это главная часть их разговора.
— А ты разве не понял? — Строгов бросил взгляд в сторону стереокарты.— Завтра мы летим в Гуону. Будем шмонать газодобывающий комплекс
Вопреки ожиданию флаер не стал совершать разведывательный облет. Он с ходу пошел на посадку, заложив перед этим головокружительный вираж, от которого содержимое желудка чуть не полезло горлом. Грабовский стоически выдержал бодрящие мгновения, при этом на лице его не дрогнул ни один мускул. Потому ли, что Марк полностью доверял пилоту, а может, он просто отчетливо понимал: эта опасность — ничто по сравнению с тем, что ждет их внизу.
Начиная с того самого момента, как в поле зрения показалась необъятная громада комплекса
«Если удастся откупорить вход, проблем не будет. Ну, а если нет… — Грабовский вздохнул.— Нас ждет отвесная стена».
Когда разведчик поглядел на виртуальную схему разлома, у него екнуло сердце. Сколько же там? Слит тут же услужливо начал поиск запрошенной информации. Стоп! Не нужно! Не знаю, и знать не хочу. Если ухнешь туда, то не все ли равно, сколько лететь: километр или десять?
— Четыре тысячи семьсот двадцать метров.— От Великого Мастера невозможно было утаиться.
—
—
Мастер недоговорил. Чертыхнувшись, он увеличил тягу двигателей и неожиданно начал выравнивать машину. С места навигатора разведчик увидел, как черные скалы сдали позиции перед наступлением звездного неба. Тяжелый орбитальный флаер снова набирал высоту.
— Ты чего? — Грабовский непонимающе уставился на друга.— Мы разве не садимся?
— Опасно.— Лазуритовые глаза Николая блеснули холодным огнем.
— Думаешь, внизу нас ждет засада?
— Засада — это вряд ли.
— Что другое? — Марк чуть не вывернул шею, стараясь пробить взглядом кромешную мглу.— Я ничего не вижу.
— Зато я вижу.— Глаза Великого Мастера горели как приборы ночного видения.— Недавно комплекс перестраивался.
«Комплекс перестраивался…» Грабовский еще раз прокрутил в голове слова Николая.
— Опять у тебя в башке одни морунги.— Великий Мастер покачал головой.— Морунгов здесь нет. Зато есть или, вероятно, был
Легко сказать — провентилируй. Мару поймал себя на мысли, что уже не представляет врагов размером мельче, чем слон. И атакуют они всегда тупо и прямолинейно — в лоб, используя свое преимущество в грубой физической силе. Однако так было не всегда. В биографии Грабовского существовали Африка, Ирак, Босния и еще черт знает что. Там враг действовал совершенно
С этого момента лейтенант оценивал все происходящее в новом, вернее, в старом, уже основательно подзапылившемся свете. Например, вот эти
Когда Грабовский перевел взгляд на Николая, тот улыбнулся и согласно кивнул:
— С выздоровлением.— Затем указал на правый берег горного разлома и пояснил: — Сядем там. Понимаю, далековато. Придется идти. Но это единственный орбитальный флаер на Агаве. Я не могу им рисковать.
— Само собой.
Марк вдруг понял, что его команда, так же как до этого и он сам, может оказаться не готовой к встрече с неизвестным противником.
— Иди предупреди их.— Строгов был того же мнения.— Мы с напарником уж
— Конечно, это необходимо сделать.— Грабовский отстегнулся от кресла и двинулся к двери. Прежде чем покинуть кабину пилотов, он глянул в затылок другу.— Ты действительно ничего не хочешь сказать солдатам? Ведь среди них есть и ребята из твоего взвода. Воскрешение командира…
— Иди,— Николай не дал Марку закончить.— Для встречи с лейтенантом Строговым не готовы ни они, ни я.
По тону друга Марк понял, что тема закрыта. Глупец! Он думает, что внешний облик — главное. Ни фига подобного! Друзей любят не за их руки, ноги, живот или голову. Друзей любят за то, что они друзья, за их сердце и душу. Вот так тебе! Слыхал, телепат хренов!
Не надеясь на ответ, Грабовский выскользнул за дверь. Узкий коридор он преодолел в несколько прыжков. Флаер — это не боевой корабль, поэтому десантники ожидали команды в грузовом отсеке. Только оттуда они могли быстро и беспрепятственно покинуть шатл.
— Приготовиться! — с этим криком офицер влетел в трюм.
За время их полета лейтенант неоднократно спускался сюда, но именно сейчас его
— Живо, уроды! Шевелите своими жирными жопами. Всем на исходную! Минута до высадки.
Отеческое напутствие — это как раз то, чего не хватало «головорезам». Они все как один громко заржали. Продолжением смеха стал высокий вой активированных боевых шлемов, клацанье затворов и дружный топот ног. Три атакующие линии выстроились перед аппарелью главного грузового люка.
— Убивать всех или убьют вас! — Лейтенант вскинул свой FAMAS и занял место в первой линии.— Полное внимание. Возможно, комплекс минирован. Не исключается также огонь снайперов.
— Чего? — Капрал Пери так удивился, что даже опустил винтовку.
— Морунги — не единственные наши враги. Хотите знать, кто еще? Я тоже. Ответ там, впереди.
Для Марка это мгновение походило на его первый прыжок с парашютом: жутко, а надо. Раз влез в самолет, то изволь прыгать. Он пересилил себя тогда, сможет и сейчас. Как только аппарель поползла вниз, лейтенант сделал первый шаг.
В грудь ударил ветер. Такой сильный и пронизывающе холодный, что заныли пальцы, а вслед за ними мороз вполз под камуфлированный комбинезон и ледяным пинком сбил дыхание. Нет, это не холод, это страх. Грабовский должен был в этом признаться. Такое жуткое место сложно себе представить. Все здесь противилось жизни, и природа, и творения харририанских архитекторов. Везде гладкий, отполированный непогодой камень. Нигде не спрятаться, не укрыться. Под ногами хрустят азотные льдинки, и от этого звука становится еще холоднее. В этот момент ты понимаешь, что толстые подошвы космических башмаков — это единственное, что противостоит лютому холоду. Что если доведется упасть, ты рискуешь больше не подняться, намертво прикипев к мрачной планете.
— Чего стали? Вперед! — Лейтенант зигзагами от скалы к скале побежал по направлению к теряющейся в темноте плотине. Боевой режим шлема свидетельствовал о полной безжизненности окружающего мира, но кто его знает, каково из себя зло? В считанных метрах от полосы стеклобетона Грабовского окликнул капрал Лекомп:
— Командир, стойте!
— Какого черта? — В голосе своего соратника по разведвзводу Марк определил беспокойство.
— Господин лейтенант, взбесился энергетический сканер. Внизу явно
— Ты прав… — Марк пощелкал поисковыми режимами.— Это, конечно, не рабочая мощность комплекса, но
Что же это может быть? Пока первая четверка в нерешительности топталась на месте, к ним подтянулась вся остальная группа.
— Спускаться вниз можно только на подъемниках,— напомнил капрал Алексей Рутов.— До ближайшего тридцать метров.
— На
Запасы энергии, космические шатлы… Все это могло означать только одно — «головорезы» столкнулись с технологически развитой цивилизацией. А раз так, то скорей всего Николай прав — они знакомы и со взрывчаткой.
— На площадку не выходить! К подъемнику не прикасаться!
Вопроса, как проникнуть внутрь, перед Марком не стояло. Их и
— Остекление верхнего яруса на двадцать пять метров ниже кровли, на которой мы сейчас стоим,— от голоса Великого Мастера Грабовский не вздрогнул как раньше. Он уже стал привыкать к его неожиданному появлению.
Двадцать пять метров гладкой ледяной стены! Двадцать пять метров нервной дрожи и бешено колотящегося сердца. У Грабовского засосало под ложечкой.
— Ты ошибся, разведчик,— слова Строгова опять наполнили тишину эфира.— Весь верхний этаж таит в себе опасность не меньшую, чем подъемники.
— Пойдем ниже? — на душе у Марка заскребли кошки. Он догадался о планах Николая.
— До самого конца страховочного линя — сто двадцать метров.
Когда катушка размоталась полностью, Грабовский услышал характерный щелчок. Приехали. Упираясь ногами в толстое металлостекло, лейтенант замер как парализованный. Казалось, что он висит между небом и землей, но ни того, ни другого не было видно. Чернота сверху и снизу. Система ночного видения смогла разобраться лишь с тем, во что упираются подошвы — мутная голубоватая прорва, обрамленная окислившимся металлом огромной рамы. Рядом с ней еще одна, а дальше еще и еще… Как в омут с головой… Марк представил, что ему придется прыгнуть туда.
— Мы здесь, господин лейтенант,— Рутов и Лекомп появились из темноты и повисли по обе стороны от офицера. Оба капрала недурно разбирались в подрывном деле. Именно поэтому выбор пал на них. Вместе с Грабовским они образовали передовую группу, которой предстояло пробиться внутрь комплекса
— Попробуем из винтовок? — предложил Лекомп.
— Это сколько же надо палить? — Оттолкнувшись ногами, Рутов слегка подпрыгнул, как бы проверяя прозрачный материал на прочность.— Я бы не пожалел гранату.
— А если внутри
— Да нет там ничего.— Рутов приблизил лицо к стеклу.— Зал
— Не будем рисковать,— точку в дискуссии унтеров поставил офицер.—
— И то верно.— Алексей пальцем стронул предохранитель FAMASa.— Расходимся?
Перебирая ногами, они расползлись по вертикальной стене как пауки. Рутов принял вправо, а Грабовский с Лекомпом уперлись в левую стойку оконной рамы.
— Готовы? — Марк просчитал траекторию полета пуль так, чтобы избежать рикошета.— Огонь!
Грохот выстрелов заглушил вой ветра, огненные вспышки золотыми искрами заиграли в гейзерах битого стекла, а гильзы потекли в пропасть непрерывными горячими ручейками. Плазменные пули с шипением вгрызались в толстый ударопрочный полимер. Они рвали его, дробили, откалывали целые куски, но сокрушить не могли. Только после перезарядки второго магазина критическая масса отверстий превзошла предел конструктивной прочности. Металлостекло издало хруст, словно треснувший по весне лед, и, раскрошившись, полетело в бездну горного провала.
Наступившую тишину Грабовский воспринял с подозрением. Но нет, ничего угрожающего не произошло. Движение — ноль. Теплоактивность — ноль. Горнодобывающий комплекс
— Внимание, наверху! Мы входим,— Марк посчитал необходимым предупредить арьергард.
— С богом,— ответ Николая прозвучал то ли в трансляторах шлема, то ли прямо в мозгу.— Без геройства. Ждите нас.
— Лекомп, ты первый. Мы с Рутовым прикроем.— Лейтенант указал капралу на зияющую дыру.— Ну, пошел!
Капрал словно ждал этого приказа. Оттолкнувшись как можно сильнее, он отлетел от поблескивающей инеем стены метров на пять, на секунду завис в точке максимального отклонения и маятником влетел внутрь. Пролетая плоскость окна, разведчик дал команду на отстрел линя. Щелчок, серебристая проволока извивающейся змеей взмыла ввысь, а
— Порядок,— на то, чтобы осмотреться Лекомпу потребовалось всего несколько секунд.— Теперь прикрываю я. Можете спускаться.
Грабовский и Рутов не стали прибегать к столь экстравагантным каскадерским трюкам. Они просто опустились до уровня подоконника и, перешагнув его, тихо проникли в комплекс.
Для Марка это была далеко не первая встреча с миром харририан и далеко не первая вылазка на вражескую территорию. Однако сегодня он
Не теряя времени, Марк указал своим солдатам на автоматизированное оборудование столовой:
— Проверить, как долго ими не пользовались.
Сам же Грабовский не без некоторого сомнения приоткрыл дверцу одной из холодильных установок. Приоткрыл и сразу захлопнул. Внутри копошились
— В автоматах раздачи то же самое.— Рутов с Лекомпом издали наблюдали за экспериментом командира.
— Ясно. Выходит, что харририанами здесь и не пахнет, причем уже много лет.
— Может, кто спрятался на нижних уровнях? — не веря сам себе, предположил Алексей.
— Дождемся подкрепления и посмотрим.
Ждать пришлось недолго. Эхом от слов лейтенанта стал сигнал удаленного контакта с целью. Индикатор системы обнаружения мигал успокаивающей бирюзовой надписью, оповещая о том, что это свои.
— Дробить отряд на мелкие группы я не желаю.— Великий Мастер пристально обвел взглядом «головорезов».— Единственное, что мы можем себе позволить — это две группы. Первая пятерка пойдет со мной вниз, в промышленную зону. Вторая во главе с лейтенантом Грабовским обследует жилые уровни и пути выхода наружу.—
«Ник! — Грабовский попробовал воспользоваться мысленной связью.— Ты слышишь меня?»
«Чего тебе?» — Великий Мастер смотрел в другую сторону. Марк не видел его глаз, отчего чувствовал некоторое неудобство.
«Внизу может оказаться очень опасно. Именно там должны находиться лаборатории, где и собирают охотников».
«Надеюсь, что это так. Иначе мы опять получим уравнение со многими неизвестными,— Строгов наконец бросил быстрый, но цепкий взгляд на друга.— Не тяни, говори прямо, чего хочешь?»
«Возьми у меня еще двух или нет, лучше трех человек. При встрече с охотником ваши шансы значительно возрастут».
«А твои упадут».
«Не преувеличивай. Какие здесь охотники! Коридоры жилой зоны слишком узки. Мы с Рутовым и Лекомпом прекрасно справимся втроем».
Несколько секунд Строгов молчал. Подарок друга дорогого стоил. Чтобы его принять, следовало переломить себя.
«Да не парься ты! — Грабовский решил подтолкнуть Строгова.— Я соображаю, что делаю».
Чтобы не тратить время на сопливые «ахи» и «охи» лейтенант уже вслух приказал:
— Шредер, Нангисен, Луари, пойдете с Мастером. Здесь мы управимся сами.
Всем своим видом показывая, что лимит времени исчерпан, Марк двинулся к выходу из столовой. На прощание он отдал салют Великому Мастеру и указал двум своим подопечным направление движения.
«Марк, спасибо»,— мысли Николая догнали Грабовского уже в вестибюле.
Не за что. Грабовский только сейчас догадался, что поступок его продиктован не только целесообразностью ситуации. Он просто отдавал Николаю старый долг.
В бесчисленных переходах царила тишина и мрак. Но мрак для обладателей боевых шлемов — это не проблема. Лейтенант добавил усиления, и тьма отпрянула еще минимум на полсотни метров. Жалко, что такой же трюк нельзя проделать с тишиной, а то стучит по нервам словно молоток невропатолога.
— Командир, с чего начнем? — Рутов, видать, тоже не выдержал молчания гигантского склепа, в котором вместо гробов хранилась память о тысячах погибших харририан.
— Пойдем на пеленг энергетической активности.— Марк сверился с показаниями сканера и планом комплекса
— По главному вестибюлю до зоны «Н», затем поворот в транспортный туннель, а из него рукой подать до одной из аварийных лестниц,— проинформировал Лекомп, который быстрее всех сориентировался в хитросплетениях инопланетного сооружения.— Бог даст, через десять минут начнем подъем.
Однако прошло десять минут, затем два раза по десять, но аварийная лестница все не появлялась. «Головорезы» кружили по заколдованному уровню в безуспешных попытках отыскать заветный переход.
— Что ж за чертовщина такая?! — Лекомп снова и снова сверялся с планом.— На схеме одно, а в действительности совсем другое. Наверное,
— Возвратиться мы всегда успеем. Сейчас главное разобраться.— Грабовский чувствовал, что за всей этой неразберихой
— Разбираться тут нечего.— Рутов устало облокотился о стену.— Нам достался устаревший план комплекса, вот и все.
— Посмотри на дату съемки, мальчишка,— предлагая это сделать, лейтенант сам для верности взглянул на свою виртуальную карту.
— Не понимаю я эту хренотень харририанскую,— честно признался Алексей.
— План обновлен всего за несколько месяцев до нашествия морунгов.— Грабовский был единственным из «головорезов», кому удалось разобраться с местной грамматикой. Марк всегда поступал согласно правилу покойного Пьера Фельтона — «Информация лишней не бывает».
— Вы, господин лейтенант, намекаете, что комплекс перестраивался уже во время войны? — Глаза Лекомпа сами собой начали шарить по стенам.
— Мастер заметил изменения еще на подлете. Я тогда засомневался, а выходит — зря. Даже если мы раскроем лишь одну эту тайну
Профессиональная выучка и умение ориентироваться позволили быстро выполнить первую часть плана. Главный вестибюль седьмого уровня вновь услышал шаги трех корсиканцев.
— Необходима точка отсчета,— Марк поставил новую задачу.— Мы должны привязаться к местности.
— Наверное, это сойдет,— Рутов указал на несущий рельс подвесной транспортной магистрали. Он выворачивал из неширокого бокового туннеля, цеплялся за потолок главного вестибюля и, следуя по нему, терялся в непроглядной мгле.
— Уверен, что магистраль есть на плане.
Марк сверился со схемой. Так и есть. Подвесная транспортная линия черным пунктиром змеилась по плану. А вот и точка, где она вливается в главный вестибюль. Теперь остается выбрать направление и оценить расстояние. Все трое «головорезов» практически одновременно включили дальномеры.
— Стена по своей фактуре отличается от остальных,— Алексей Рутов, сняв перчатку, провел рукой по шершавой поверхности.— Это не стеклобетон.
Почему главный вестибюль перегородили именно здесь? Марк уставился в план комплекса. Ну, конечно же! Внутри запретного сектора скрылись все генеральные линии, два лифтовых столба и аварийные лестницы. Комплекс
— Поглядеть бы, что там внутри,— Рутов похлопал по стене.
— А кто нам мешает? — Капрал Лекомп подбросил на руке гранату.
— Никто.— Желание поскорее попасть внутрь заставило Грабовского немедленно принять предложение
По своей новой привычке Марк попытался установить мысленный контакт.
«Николай!» — Молчание.
«Николай, ты слышишь меня?» — Тот же результат.
Что за новости? Испытывая легкое беспокойство, лейтенант включил общий канал:
— Вторая группа, все, кто меня слышит, на связь!
Ответ пришел незамедлительно:
— Пери на связи. Что у вас стряслось?
— У нас? — Грабовский перевел дух.— Это что у вас стряслось? Почему не отвечает Великий Мастер?
— А как он может ответить? — Пери был искренне удивлен.— У него же нет шлема.
— Разве Мастеру нужна передающая станция? — очередь удивляться пришла к Марку.— Как же телепатический контакт?
— Сейчас спрошу.
Капрал на мгновение пропал. Воспользовавшись паузой, лейтенант решил глянуть, как дела у подчиненных. Две гранаты уже прилипли к стене, а Рутов и Лекомп с нетерпением поглядывали на Марка, готовые в любой момент активировать взрыватели.
«Ждите». Грабовский жестом охладил пыл двух капралов. Я, мол, скажу, когда.
— Господин лейтенант,— от превосходной связи Грабовскому показалось, что Пери
— Странно,— Марк подумал вслух,— на качество связи это не повлияло.
— Связь прекрасная,— поддержал офицера Пери.— Мастер передает, что мы спустились на тридцать девятый уровень. Ничего интересного пока не нашли.
— Мы на том же уровне, что и раньше. Обнаружили странные изменения в планировке. Часть седьмого уровня словно отгорожена. Вы случайно не встречали
— А мы и не искали. Продолжаем спускаться вниз. Мастера интересует промышленная зона. Он говорит, что только там могут располагаться лаборатории.
Правильно говорит. Грабовский тут же поддержал точку зрения Николая. Для производства охотников необходимы промышленные мощности и площади, а не закоулки жилых уровней, по которым Марк плутает уже битый час. Тут Грабовский вспомнил, зачем вызывал вторую группу:
— Мы хотим взорвать стену и проникнуть внутрь изолированного сектора. Так что сейчас будет небольшой
— Есть не паниковать! — в голосе Жоржа послышалась зависть. Кто из солдат не любит развеселого слова «бух»?
Бух получился что надо! Мимо притаившихся «головорезов» промелькнули куски битого камня размером с пушечное ядро. Облако пыли последовало вслед за осколками, а завершилось светопредставление сильным потоком воздуха, который со свистом понесся из образовавшегося пролома.
Что за фигня? Лейтенанта насторожило непонятное явление. Это что, сквозняк или…
— Утечка, огромная утечка воздуха,— Рутову удалось облачить подозрения Грабовского в слова.— Внутри другая атмосфера.
Конечно, так оно и есть! Марк вышел из укрытия и двинулся навстречу ветру. Сначала поток был сильным, но с каждой секундой он становился все слабее и слабее. Выравнивается давление — первое, что пришло в голову лейтенанту. Еще пара шагов, и эта гипотеза потерпела крах. Дело было не в давлении воздуха, а в самом проломе. Он медленно, но уверенно уменьшался. По периметру рваного отверстия клокотала белая субстанция, очень похожая на кипящую негашеную известь. Каждый образовавшийся пузырь застывал и служил фундаментом для двух новых. Цепная реакция шла с нарастающей скоростью. Восстановительный процесс грозил всего за несколько минут полностью свести на нет все усилия «головорезов».
— Быстрее, дыра закрывается! — Марк первый прыгнул в пролом. Перекатившись, он прижался к
— Мы здесь, командир! — За спиной у Грабовского мелькнули две камуфлированные тени, после чего система управления боем разместила двух союзников справа от лейтенанта.
Они лежали и, жадно вслушиваясь в тишину, ждали. Кто появится из мрака? В чьи владения они вторглись? Но время шло, а сканеры движения
Чего же лучше?! Поднимайся и смело шуруй вперед! Однако «головорезы» словно приросли к полу. Из клубов оседающей пыли проступили решетки, колючая проволока и тяжелые металлические двери.
— Это что ж такое? — Алексей Рутов будто лунатик поплелся вдоль ряда распахнутых угрюмых дверей, на которых через трафарет были набиты трехзначные номера.
— Именно то, что ты подумал.— Марк последовал за капралом.— Это тюрьма.
— Если есть тюрьма, значит должны быть и тюремщики, и заключенные,— Рутов постарался собраться и эмоциям противопоставить разум.— Кто одни и кто другие?
— Из того, что тюрьма находится на Агаве, следует, что она предназначена для харририан,— сделал заключение Лекомп.— А что касается охранников…
— Она с тобой не согласна,— Грабовский не дал капралу до конца развить эту теорию.
— Кто не согласна? — не понял
— Система жизнеобеспечения наших боевых костюмов. Уже почти три минуты как заросла дыра в стене. Нормальное давление и газовый баланс внутри сектора вновь восстановились.— Грабовский на глазах у удивленного Лекомпа снял с лица дыхательную маску.— Местная атмосфера абсолютно не годится для харририан. И знаешь почему? Потому, что годится для нас. Это наша атмосфера. Это атмосфера Земли.
 |
 |
 |
Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.
