СЕЗОН ОГНЕННЫХ ДОЖДЕЙ
Глава 28
Марк Грабовский даже и не думал скрываться. Нет смысла. Все равно все наружное пространство вдоль и поперек просматривается камерами наблюдения. Оставалось надеяться, что человек, облаченный в броский
Разведчик был уверен, тревога не поднимется до тех самых пор, пока не хватятся Германа. А это может произойти лишь через сутки, когда тот не явится на смену. Затем пройдет еще несколько часов, пока спецслужбы взломают его квартиру и обнаружат труп. Жаль было убивать этого, в
Лейтенант гадливо поежился, вспоминая тот заученный, доведенный до автоматизма захват шеи, рывок и последовавший за ним хруст позвонков. Работа не из приятных… зато результат налицо. Новенький, еще не надеванный комбинезон, пистолет, ключ от спецподъемника и свеженький код доступа на поверхность. Герман не полагался на основательно подпорченную выпивкой память. Маркером на внутренней поверхности своего нагрудного пластикового жетона он каждый раз записывал новую строчку цифр и букв. Так что теперь у Марка есть все, Марк готов… готов к самой большой авантюре, которую он
Каждый новый шаг приближал Грабовского к гермоворотам длинного ангара. Вернее, ангаром это сооружение можно было назвать лишь условно. Скорее бункер. Этакий метров сто в длину бетонный параллелепипед. Казалось, его дальний конец не выдержал давления наваленных сверху промышленных корпусов и по крышу ушел в землю. По такой конструкции ангара легко можно было догадаться, что это не отдельное сооружение. Этот всего лишь маленькая пристройка к раскинувшемуся на тысячи акров мегакомплексу, его, так сказать, рука, простертая к самым дальним и глухим взлетным площадкам космодрома.
Грабовский без проблем достиг ворот, на которых красовалась двухметровая красная буква «Н», вписанная в такую же красную тонкую окружность. «Головорезу» никто не встретился, никто его не окликнул. Это хорошо, пока везет. Опытный глаз разведчика сразу заметил странность в конструкции огромной двери. Ее толстая стальная рама имела скругленную по углам форму, между ней и бетонными стенами имелся зазор. Небольшой, сантиметров десять. Все это могло означать лишь одно — грузовые ворота могли выдвигаться наружу, и за ними наверняка тянулись эластичные стены соединительного туннеля. Как в аэропорту. Удобный надежный переход для очень рослых пассажиров.
При мысли о предстоящем свидании сердце лейтенанта замерло и чуть не перестало биться. Его инстинкты хором очумелых, взбесившихся голосов твердили… нет, они кричали, они вопили в самое ухо — ты мертвец, ты сдохнешь лютой, недостойной человека смертью. Однако Марк старался не слышать их. Стиснув зубы, собрав в кулак всю свою волю, он упрямо шел вперед.
В одной из створок гермоворот виднелась узкая овальная дверь. Рядом с ней тускло светились два огонька. Вот именно, там были только две кнопки, и никакого кодового замка. Должно быть проектантам охранной системы даже в голову не могло прийти, что
Словно прощаясь с этим миром, Грабовский взглянул в высокое голубое небо, вдохнул чистый пьянящий воздух и тут же, как будто испугавшись, что может передумать, быстро вмял вглубь металла зеленую светящуюся полусферу.
Под аккомпанемент короткой, похожей на воронье карканье сирены, толстая дверь вздрогнула и, освободившись от хватки электрических замков, плавно приоткрылась. Чтобы войти лейтенанту пришлось с силой ее толкнуть. С внутренней стороны к двери была приделана раздвижная шлюзовая камера. Она бы весьма пригодилась в условиях космического вакуума, но в данный момент надобность в шлюзовании отпадала, поэтому эластичные стены были сложены в гармошку, внутренние двери раскрыты и заблокированы.
Марк еще не переступил порог, когда в лицо ему ударило отвратительное зловоние. Чего только не намешалось в этом жутком смраде! Нечистоты, пот, гниль, вонь едкого химического выброса. Но ужаснее всего было то, что над всей этой смесью доминировал самый отвратный, самый зловещий запах, который может существовать на свете — запах разлагающейся плоти.
Марк заткнул рукавом нос и, стараясь сдержать позывы тошноты, шагнул вперед. Впервые мгновения истинные размеры ангара обескуражили разведчика. Снаружи это сооружение выглядело куда более скромно. Это, скорее всего, потому, что не была видна его подземная, заглубленная в недра искусственного астероида часть. Изнутри же лейтенанту показалось, что он стоит в начале шестиполосного автобана, другой конец которого терялся
Эффект тумана создавало неяркое освещение и облачка непрерывно распыляемой жидкости. Она продувалась сквозь мощные вентиляторы, которые были подвешены под потолком. Крошечные капли стремились осесть на пол, но уже на полпути бесследно исчезали, оставляя в воздухе резкий горьковатый запах. Дезинфекция, догадался Грабовский. Если бы эта синтетическая дрянь не убивала летающие в воздухе бактерии, здесь невозможно было бы находиться.
Над головой больше ничего интересного не обнаружилось и, Марк начал внимательно оглядываться по сторонам. Пусто, только
Ладно, страх тяжелых танков, мурашки по броне бронетранспортеров это все лирика. Грабовский приперся сюда совсем не за ней. Он пришел, чтобы делать дело.
Марк присел на корточки и внимательно осмотрел пол. Грязно. Бетонная поверхность лоснилась от черной жирной пленки. Во многих местах ее густо исполосовали глубокие царапины. Такие отметины лейтенант хорошо знал, помнил еще по Агаве. Следы от огромных стальных когтей выглядели довольно свежими. Разведчик попытался сосчитать количество прошедших здесь голов. Много. Несколько десятков, может даже полсотни. Последнее время их регулярно гоняют
Опять ты отвлекся, приятель! Грабовский обругал себя последними словами и постарался сосредоточиться на следах. Куда зверье гнали в последний раз? Похоже, что наружу. Это логично. Сейчас утро и для них начался новый рабочий день. Что ж, первая хорошая новость! Значит, в загонах может никого и не оказаться. А если так, то это удача, огромная удача! Игры в русскую рулетку с судьбой пока откладываются.
Ободренный этой новостью, лейтенант припустил к бронированным машинам. «Бричер» стояла первой, и Марк обрадовался, узнав знакомые обводы. Он умел управлять «Абрамсом», а «Бричер» построена на его базе. Так что никаких проблем…
Марк не добежал до инженерной машины метров пять. Остановился как вкопанный. Вот дерьмо, он не подумал… он упустил это из виду. Броню брать нельзя. Ведь ее придется бросить на другом конце загона. Это сразу заметят коллеги Германа и поднимут шум. А шума ему не надо. Когда будет нужно, шум он устроит сам. Грабовский с тоской поглядел на поцарапанную, заляпанную
Панели управления нигде не было видно. Разведчика это ничуть не удивило. А разве могло быть
Пульт управления валялся на водительском сидении. Всего четыре кнопки: «открыть» — «закрыть» для наружной двери и то же самое для внутренней. Марк испробовал первую пару, находясь еще под защитой брони. Тяжелая прочная дверь, исполосованная ржавыми ребрами жесткости, со скрежетом поползла вверх. Разведчик так и думал, за ней оказалась переходная камера. Правда предназначалась она совсем не для разделения двух различных атмосфер, она отгораживала мир жизни от мира смерти.
Как ни парадоксально, как ни дико это выглядело, но Марку Грабовскому сейчас был нужен именно этот второй смертельно опасный безжалостный мир ужаса и смерти. А, может, все обойдется, и бестий, населяющих его, сегодня не окажется дома?
Пытаясь унять нервный озноб, лейтенант стоял внутри большой бронированной камеры, которая была способна вместить как минимум два средних грузовика. В левой руке он нервно теребил пульт управления воротами, в правой судорожно сжимал рукоятку позаимствованного у Германа кольта. Есть
— Что ты творишь, несчастный,— именно с этим вздохом корсиканец и вдавил клавишу «внутренняя открыть».
Они столкнулись взглядами, когда стальная, ощетинившаяся ребрами жесткости плита еще только доползла до половины. Охотник поднырнул под нее и немигающими налитыми кровью глазами уставился на человека. В зрачках биомеханического монстра сверкнула ярость. Марк совершенно ясно видел ее.
Конец! Вот и допрыгался, доэкспериментировался. Грабовский попятился, медленно поднимая кольт. Он прекрасно понимал, что стрелять нет смысла. Пистолетная пальба это лишь жест отчаяния. Охотник даже не заметит укусивших его пуль. Какой ужас! Значит, сейчас все начнется и тут же закончится. Как жалко… как глупо, бездарно и безрассудно! Как он мог быть таким наивным? Этот идиотский план, построенный лишь на ощущениях и догадках! Грабовский материл себя самыми последними словами. Тупоумный убогий придурок, тебе показалось, что звери не желали твоей смерти, что они сознательно не трогали тебя ни на Агаве, ни на Тогоре, ни здесь, на Воларде! Ты
Марк продолжал отступать, пока не прижался спиной к ржавому металлу двери. Он так и не нажал на спуск,
Охотник двинулся за ним. Сервомоторы его механического тела издавали негромкий повизгивающий звук. Стальные когти угрожающе скребли по бетонному полу. Зверь весь подался вперед, так что его серая будто слоновья шкура взялась крупными складками. Теперь он нависал над прижатым к закрытой двери Марком как огромная, готовая в любой момент обрушиться скала. Голова монстра опустилась до уровня человеческого лица. Она тянулась к Грабовскому и буравила его пристальным взглядом. Однако ненависть ушла. Теперь в глазах охотника светилось
— Ты
От удивления Грабовский забыл все, даже страх. Это ему не почудилось? Охотник действительно с ним говорит?! Разум биомашины позволяет связывать звуки в слова, а слова во фразы?! Пусть примитивные, но все же фразы. Невероятно! Немыслимо! Еще более фантастическим казалось, что из утыканной огромными острыми зубами пасть доносились французские слова.
—
— Да, я пришел,— Марк запнулся, не зная что сказать, как объяснить.— Я пришел к вам. Я ваш отец.— Фраза родилась сама собой, и это была правда, чудовищная жестокая правда.
—
Оглушенный, растерянный, обескураженный, с колотящимся, щемящим от боли сердцем Грабовский смотрел на это ужасное создание. Да, он ужасен, да, он монстр, но в этом нет его вины. Его создали таким, его заставили творить зло.
В душе Марка вдруг шевельнулось и ожило сострадание, а спустя мгновение к нему примешалась едкая горечь настоящего человеческого горя. Что же за нелюди могли сотворить такое? Зачем они покарали его, Марка Грабовского, и искалечили его детей?
Лейтенант медленно протянул руку и коснулся жесткой серой кожи на щеке у охотника. Марку на миг показалось, что зверь даже прикрыл от вожделения глаза.
— Помоги… отец,— шипение охотника прозвучало отрывисто, словно вскрик.— Они… мучают нас.
— Я помогу. Покажи тех, кто вас мучает,— Грабовский не лгал. Он и впрямь был готов растерзать ублюдков, сотворивших такое.
— Покажу,— выдохнуло биомеханическое создание и, взвизгнув сервомоторами, рванулось прочь.
Только сейчас Марк глянул вглубь тускло освещенного загона. Он понял, что ошибался. Далеко не всех охотников угнали в пустыню. Около дюжины зверомашин столпились недалеко от распахнутых ворот. Все они смотрели на него. И подобно шелесту легкого сквозняка в зловонном подземелье звучало
Стараясь не делать резких движений, Марк двинулся прямо на них. Шел как машина, с каменным побелевшим лицом, на негнущихся ногах, с безвольно опущенными, ослабевшими вдруг руками. Он еще не до конца верил во все происходящее. Шел потому, что надо было идти. Он ведь пообещал. Кому? Себе, когда задумал это дело, тому несчастному созданию, которое умоляло «помоги».
Охотники расступились, пропуская человека вглубь своих, мрачных, заваленных нечистотами владений. Марк в жизни не встречал ничего подобного, однако, все же был готов увидеть этот мир смерти. Ко встрече с ним друга подготовил Николай, который еще на Агаве побывал в точно таком же загоне. И вправду, описание, сделанное Великим Мастером, практически полностью подтверждалось.
Огромные кормушки были заполнены склизкой, похожей на кисель биомассой, из которой торчали обглоданные до бела кости. Кого скормили на обед хищникам Марк понять так и не смог. Кости очень походили на человеческие, но вот только размер… Не бывает людей такого высокого роста. Выходит,
Далее на глаза Грабовскому попались сваренные из толстых швеллеров загрузочные клети. Они словно плющом были опутаны толстыми экранированными кабелями. Разведчик помнил, внутрь этих пыточных камер загоняли охотников… загоняли, чтобы загрузить в их примитивные мозги очередной несущий смерть и разрушение приказ.
Пройдя полсотни шагов, Марк натолкнулся на парочку резервных компьютерных терминалов. Покрытые грязными бронеколпаками, они злобно зыркали на человека своими мигающими
И наконец, практически в самом конце загона, разведчик увидел шеренгу паукообразных роботов. Выкрашенные в
— Они мучают нас,— наполненный болью голос вновь проскрежетал в ушах Грабовского.
В это момент огромный свирепый монстр больше походил на маленького мальчика, который указывал своему папаше на обидчика, отобравшего у него игрушечную машинку. От этой сцены Марку стало
Однако
Лейтенант постарался не дефилировать перед объективами видеокамер, вмонтированных в крабьи туловища роботов. Вдруг эти паскуды среагируют на близкое движение и включатся. Подкравшись сзади, «головорез» по очереди расстрелял блоки управления на каждой из машин.
— Все, больше они вас не тронут,— пообещал он своему безмозглому отпрыску.
Марку показалось, что охотники ему не поверили. Для них уничтожить врага значило разорвать его на куски, растоптать, разжевать, переварить, превратив в лужу смердящего дерьма.
Стараясь не наступить в это самое дерьмо, Грабовский начал искать еще одну дверь. Здесь обязательно должна быть дверь, ведущая в лаборатории или сборочные цеха, короче в то место, где и появлялись на свет эти свирепые создания.
Первое, что пришло лейтенанту в голову, это спросить у охотников. Однако, секунду поразмыслив, он решил не тратить время зря. Попробуй, объясни им, что Марк ищет, а затем попробуй пойми, что они ответили.
Положившись лишь на свое чутье, Грабовский отправился в самый дальний конец зала. Охотники не мешали. Они следовали за ним, но ближе десяти шагов не приближались. Это хорошо, иначе Марку было бы сложно сосредоточится. Ему и так нелегко. Ведь знать, что в затылок дышит целая стая чудовищ…
Разведчик сразу забыл об охотниках, как только увидел это. В потолке виднелся здоровенный люк. Скорее, даже не люк, а шахта, уходящая
А вот и заветная дверка! Марк поднял руку, пытаясь оценить высоту помещения. Она оказалась метров
До крюка Марк едва дотянулся. Но когда все же сделал это, то захватил его и подтянулся на одной руке. Второй рукой он цепко ухватился уже за саму цепь.
— Теперь можешь уходить. Свободен! — крикнул «головорез» охотнику, на плечах которого только что стоял.
Биомеханическое существо не двинулось с места. Оно продолжало стоять и тупо, непонимающе глядеть вверх. Ладно, черт с тобой, стой,— подумал Грабовский.— Если вдруг сорвусь, будет мягче падать. Хотя срываться разведчик и не думал. Взобраться вверх по цепи для тренированного человека, каким и являлся Марк, была вполне посильная задача.
В шахте оказалось совсем темно, и корсиканец подымался чуть ли не на ощупь. Чем закончится это восхождение, он даже не мог представить. Не может быть, чтобы колодец имел свободный открытый выход прямо в лабораторию.
Грабовский подтянулся еще чуток, понадежнее закрепился ногами и стал ощупывать гладкую поверхность над головой. Цепь исчезала в небольшом, заполненном мягким герметиком отверстии. От него в обе стороны отходили хорошо прощупываемые идеально ровные борозды. Все понятно, все проще простого — две створки раздвигаются в разные стороны, открывая доступ… Вот именно, как открыть этот самый доступ? У лейтенанта даже на миг не возникло желание пытаться разжать мощные плиты, как это обычно делают киношные киногерои. Бессмысленно. Эта конструкция способна противостоять даже мощным механическим лапам охотников. Тогда как же попасть наверх?
Грабовский остановил свой выбор на самом простом способе. Он достал из кармана пистолет и стал колотить рукояткой по металлу. Три частых удара, три длинных, три частых, три длинных… «SOS». Живое существо просит о помощи, и это не
Расчет разведчика был донельзя прост. Сейчас день, разгар рабочего дня. Даже если производство охотников в настоящий момент свернуто, то все же с большой вероятностью можно надеяться, что в цеху или лаборатории
Неожиданно вспыхнувший свет ослепил «головореза». Он шел сверху, как будто крышка люка вмиг исчезла. Но это, конечно же, было не так. Марк продолжал ощущать тяжелое металлическое небо у себя над головой. Тогда, значит, зажгли лампы. Для чего? Чтобы осветить. Осветить для чего? Для того, чтобы разглядеть. Моргая глазами, еще как следует не прозрев, Грабовский стал вертеться в надежде отыскать камеру наблюдения. Долго мучиться Марку не пришлось. Отливающая
Должны открыть. Не могут не открыть. Ведь я смотритель. На мне легко узнаваемая
Не известно сработала ли уловка или на то были другие, более веские причины, однако створки люка с шипением расползлись. Одновременно с этим со всех сторон в Грабовского ударили струи
Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.