ОРУЖЕЙНИК
Книга третья
Пилигримы проклятых земель
Глава 19
Просыпался я очень долго и тяжело, как после знатной попойки. Сперва до сознания стал доходить
— Григорич, давай вставай!
—
В поле зрения попала крайне озабоченная физиономия Нестерова. Что она озабоченная я понял сразу, и это подействовало лучше, чем котелок холодной воды, выплеснутый поутру на голову.
— Говори, — я открыл глаза и с кряхтением приподнялся опираясь на локоть.
— БТР твой… — угрюмо начал милиционер. —
— Чего?!
Сонливость как ветром сдуло, и я вскочил на ноги, вернее попытался вскочить. После ночи, проведенной на жестких досках, а я лежал именно на них, просто так не вскочишь, тем более когда тебе уже под полтинник. Нестеров помог, и, невзирая на боль в отлежанных боках, хруст в пояснице я все же поднялся. Правда о состоянии здоровья думать не приходилось. Все мысли вертелись только лишь около моего верного стального друга. Как он там? Что с ним?
— Там пятна на броне
— Плесень? — это первое, что пришло мне в голову.
— Не похоже на плесень, — Анатолий болезненно поморщился, а затем будто извиняясь добавил: — Думаю, призраки постарались. Ты ведь помнишь тот погрузчик?
От этих слов милиционера сердце гулко екнуло. Я действительно хорошо помнил ту крохотную строительную машинку, на которой мы с Нестеровым выбирались из «гостеприимного» стойбища кентавров. Мы тогда слегка припозднились, от чего на пустынных улицах ночного Одинцово и повстречали вечно голодную летучую банду. Помнится, чтобы добраться до нас, призраки распотрошили… нет, отставить, не распотрошили, а начисто растворили всю кабину.
Я почти бегом направился к выходу и протиснулся в покореженную, словно изрешеченную кумулятивными снарядами дверь. БТР стоял около самого крыльца. Вчера вечером я припарковал его левым бортом к церкви, так чтобы боковая бронедверь оказалась прямо напротив обитой старым железом двухстворчатой двери храма. Таким образом прикрывался вход в наше убежище, а кроме того в случае чего, имелась возможность быстро погрузиться внутрь боевой машины и уже оттуда шандарахнуть из всех стволов, включая наш главный калибр — 14,5 милилиметровый КПВТ. Не плохая, между прочим, была идея. Мая, кстати. Только вот о призраках я
Оказавшись снаружи, я уткнулся взглядом в спины своих товарищей. Они стояли плотно группой и
— А ну, расступись! — с этим возгласом я втиснулся между камуфлированной горой по имени Загребельный и облаченным в грязный серый плащ богом. Я даже не поглядел на них, не произнес полагающегося «Здорово, мужики!». Глаза сходу прикипели к покатому стальному борту «восьмидесятки». — Твою мать…! — только и сумел выдавить из себя я, когда увидел широкие
— Что скажешь, танкист? — Леший положил руку мне на плечо.
— Попортили броню, — мне ничего не оставалось как просто прокомментировать и без того очевидный факт. — Это они когда внутрь церкви рвались. Вот же сволочи, суки, твари!
Продолжая проклинать летучее отродье, я вплотную приблизился к бронетранспортеру и стал внимательно разглядывать жутковатые рубцы. Они на несколько миллиметров вгрызались в броню. Сам металл внутри полос стал шершавым, словно состоял из отдельных крупинок. Походило это на мелкий серый песок, который
— И какое ваше мнение, Максим Григорьевич? — Серебрянцев повторил вопрос Загребельного, правда слегка переделав на свой лад. Теперь мне предлагалось не просто высказать все, что накипело на душе, а принять решение.
— Уже ничего не поделаешь, — я тяжело вздохнул. — Будем ездить так. Только в следующий раз умнее надо быть. А то ведь эти твари и начисто развалить машину могут.
Обнадежив старика, я потянулся к запорной рукояти на верхней створке бронедвери. На случай экстренной ситуации вчера вечером я не запер ее на замок. Так что дверь теперь следовало лишь распахнуть.
— Осторожней! — предупредила Лиза, но было уже поздно. Я схватился за холодный металл и привычно рванул рукоять.
То что произошло в следующее мгновение, показалось горячечным бредом, галлюцинацией. Рукоять рассыпалась прямо у меня в руке, превратившись в горсть колючей серой пыли. И эта стало лишь толчком, началом. Вслед за рукоятью волна разрушения понеслась по ближайшим рытвинам, которые оставили проклятые призраки. Металл в этих местах трещал и лопался с глухими хлопками. Процесс нарастал со скоростью урагана, и уже через пару секунд часть левого борта вместе с остатками покореженной десантной двери ввалилась в темное нутро БТРа.
От ударившего в лицо колючего пыльного вихря я резко отвернулся и заслонил рукой глаза. Я стоял так и слушал как за моей спиной стонет от боли, умирает мой верны боевой друг.
Когда грохот наконец стих и все успокоилось, у меня еще долго не хватало мужества обернуться и поглядеть назад. Выйти из оцепенения помог негромкий возглас Нестерова:
— Все, кажись, приехали!
В голосе пожилого милиционера было столько растерянности и горечи, что я весь похолодел и тут же безоговорочно ему поверил. Именно поэтому, когда я все же решил обернуться, то уже не испытывал особых иллюзий.
—
Ответом мальчишке послужил гулкий удар металла о металл. Не ожидая ничего хорошего, я повернул голову и понял, что это отвалился ствол крупнокалиберного КПВТ. Теперь вместо него из башни торчал кургузый огрызок длиной сантиметров двадцать.
Черт! Сердце сжалось от боли, жалости и тоски. Ведь совсем же новенький был пулемет! Где ж я теперь такой достану? Подумал и тут же обругал себя за тупость. Ну, накой хрен тебе пулемет? Куда ты его собираешься ставить?
— Колеса ведь целые и мотор тоже… — Пашка не сдавался.
— Понимаешь, Павлуша, — за объяснение ситуации взялся
— Да знаю я, Даниил Ипатиевич! — мальчишка даже обиделся, что его принимают за полного дуралея.
— Все, заканчиваем базар!
Леший закрыл лекцию по теории автомобилестроения. Почти закрыл, оставляя за мной последнее слово. Но я сейчас вряд ли мог говорить, а потому лишь отрицательно покачал головой. Ничего, мол, нельзя сделать. Мертвая машина.
— Тогда берем с собой все необходимое, все что сможем унести и уходим, — Загребельный подвел черту.
— Уходим? — очень неуверенно переспросил Фомин.
— Есть другие предложения? — подполковник ФСБ поглядел на банкира исподлобья. — Может
— За месяц можно дойти, — я понемногу начал приходить в себя.
— До Могилева?! — ужаснулся староста Рынка. — Пёхом?
— Ну, лично тебя мы на руках понесем, — съязвил майор милиции.
Сделал он это как бы между прочим, так как в это самое время ставил задачу своим юным подчиненным. Слова для этого не требовались, одни знаки. Пашке было указано обойти БТР спереди, Лизе сзади. Орловы отряжались в караул и должны были находиться там, пока мы не соберемся в дорогу.
Одинцовские разведчики прекрасно поняли командира и, подняв оружие, отправились на свои посты.
— Только не маячьте на открытом месте, спрячьтесь там
— Предлагаю вернуться, — Фомин продолжал отторгать саму мысль о пешем походе. — Объясним все Недеждину, найдем новый транспорт, соберем группу побольше…
— Нам теперь все равно, что вперед, что назад, — заметил Главный.
— Почему? — Фома удивленно взглянул на ханха. — До Могилева с полтысячи километров, а Подольск он… До него ведь…
— Все просто, — перебил банкира Главный. — Если идти на
— А кроме того не факт, что там мы новые колеса отыщем, — добавил Леший и поглядел на меня в поисках поддержки.
— Не факт, — подтвердил я, хотя думал совершенно о другом: — Так что ты там говорил о шестидесяти километрах? — мысль наконец оформилась и немедленно сорвалась с языка.
— В глубине Проклятых земель, как вы их называете, находится уже совсем иной мир. — Главный с завидным упорством повторил то, что уже рассказывал нам вчера.
— Состав горных пород, рельеф, ландшафт, радиоактивный фон, гравитация… — процитировал слова его подполковник ФСБ, чем продемонстрировал свою великолепную профессионально заточенную память. — Ты уже об этом говорил. Что там еще не так, как здесь?
— Совершенно точно мне сказать сложно, — ханх
— Во завернул! — невесело хмыкнул я. — И чем же обеспечивается вся эта стабильность? Что мешает, к примеру, зверью из зон перехода перебраться в центр Проклятых? Там что забор стоит?
— Барьер и впрямь существует, — неожиданно подтвердил Главный и сразу же поспешил добавить: — Но не беспокойтесь, пробиваться через него не придется. Это будет походить на «зеркало», то самое «зеркало», которое мы преодолели по пути в
— Что опять?! — чуть ли не в один голос воскликнули мы с Лешим.
— Я же сказал походить на «зеркало», только походить, — успокоил нас ханх. Переход через барьер я бы назвал безвариантным. Попасть можно только в одно место, именно туда, куда нам и надо.
Наша «милая» беседа на свежем воздухе Проклятых земель несколько затянулась. Я понимал это, а потому решил поставить на ней точку. Пора в дорогу. Как бы не протестовал Фомин, мы все равно пойдем в Белоруссию, к Могилеву и остановит нас только смерть. Намереваясь громко и однозначно объявить об этом, я открыл рот, но меня опередил Серебрянцев:
— Извините, товарищ… — обращаясь к Главному, старик едва не ляпнул «бог», но вовремя спохватился, смутился и продолжил уже без имен и званий: — Вот все, что вы сейчас нам тут сообщили, это… это… — Ипатич снял свои очки и стал их старательно вытирать. Невооруженным глазом было заметно, что он нервничает. — Это несколько не вяжется с нашим, или вернее сказать моим пониманием всего происходящего. Идет перестройка планеты. Под нее задействованы гигантские энергии. Побочными явлениями процесса являются периодически возникающие смычки с параллельными мирами, из которых появляются аномалии и вся та живность, которая бродит сейчас по Земле. Именно так я все это себе представлял. Но ваши слова… — младший научный сотрудник на секунду запнулся, глотнул побольше воздуха и, собравшись с духом, выпалил: — Что находится в глубине Проклятых земель? Почему, чтобы попасть туда, следует пройти сквозь аномалию?
— Там ад или рай? — Вслед за ученым свой вопрос задал Владимир Фомин. Голос его при этом дрогнул из чего сразу стало понятно, что банкир боится узнать правду.
Ну, а вот я не боялся. И Леший, и Серебрянцев, и Нестеров, тоже не боялись. Все мы уставились на Главного с непреклонной решимостью добиться ясного и конкретного ответа.
— Ну, хорошо, — ханх сдался. — Хоть у нас и не очень много времени, но я
— Да рожай ты уже быстрей! — я счел своим долгом поторопить ханха. Для основательной лекции сейчас было не время и не место.
— Третий вариант применяется, когда гибнет очень ценная планета, и мы не успеваем запустить структурную трансформацию.
— И как же вы поступаете тогда? — не выдержал Загребельный.
— Тогда нам остается лишь одно, — изменить сами законы, влекущие за собой распад планеты.
— Это как понимать? — мне стало понятно, что речь идет о
— Вы хотите сказать… — выдохнул куда более сведущий во всей этой кухне младший научный сотрудник Физического Института имени Лебедева.
— Вот именно, Даниил Ипатиевич, — ханх словно прочел мысли старика. — Мы перемещаем погибающую планету в параллельный мир.
Ответ Главного оглушил, будто удар увесистой дубины.
Вот тут в моей голове яркой вспышкой, разрывом фугасного снаряда полыхнула мысль, страшная мысль: а, собственно говоря, что такого обещали нам ханхи? Что все вернется на круге своя и станет как прежде? Что мы будем ходить по зеленой травке, нюхать цветочки и без опаски любоваться голубым небом с беленькими облачками? А вот хрен вам! Никто ничего такого и близко не говорил. Просто мы думали, что это само собой разумеется. Думали… А вот что думали ханхи? Какую именно судьбу они уготовили человечеству, когда обещали дать ему еще один шанс?
В душе моей творилось
Так я решил, но падлюка судьба вновь распорядилась
— Упыри! Упыри идут!
Опубликовано 10.03.2012
Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать рабочую версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.
