СЕЗОН ОГНЕННЫХ ДОЖДЕЙ
Глава 41
Неожиданно вспыхнувшее зеленоватое поле удержало пули. Они повисли в нем, словно стайка серебристых рыбок в речной воде. Оказавшись вне опасности, толстяк тут же прокричал своему наемному убийце:
— Тэрри, теперь ее! Убей эту ведьму! Она помогала ему!
Крик толстяка вмиг переключил внимание Грабовского. Именно благодаря ему, он и успел среагировать. Луиза в опасности! Марк резко развернулся и дал очередь. Внутреннее чутье подсказало выбор цели. Это не
Пустота помутнела, заколебалась, словно поднимающийся от земли разогретый воздух, и вмиг превратилась в человеческую фигуру. Тэрри на полном бегу налетел на Луизу, сшиб ее с ног, и они вдвоем стали падать. Корсиканка первой рухнула на пол, а затем ее накрыл мертвец с двумя рваными кровавыми отметинами на спине. Из рукава юноши все еще продолжал бить красный луч плазменного стилета. Со змеиным шипением он вгрызся в металл пола и стал его плавить, образовывая возле руки Тэрри раскаленную кипящую лужу.
То, что Тэрри мертв, у Грабовского не вызывало сомнений. Сорок пятый калибр это не шутки. После двух таких пуль, угодивших аккурат меж лопаток, люди не живут и сверхлюди тоже.
Как только Тэрри был вычеркнут из списка дееспособных врагов, Марк тут же глянул на Николая. Может, свершится чудо? Может, он жив? Может, выкарабкается? Ник ведь ни
При виде этой жуткой картины Грабовского затрясло от бешенства. Господи боже мой, да что ж здесь творится?! Что ж это за место такое проклятое, где дети убивают своих отцов? Кто ж это все измыслил? Что ж это за люди такие? Люди?! Нет, это не люди! Это зверье! Их надо истребить, испепелить, стереть в порошок, чтобы не осталось ни следа, ни даже памяти. Словно разъяренный лев Марк повернулся в сторону толстяка.
Автор коварного злодейства уже смекнул, что не все пошло по его плану: Тэрри, на которого он рассчитывал, валялся в луже собственной крови, а в живых все еще оставались два опасных вооруженных противника. Метнув в сторону Смита суровый гневный взгляд, толстяк закричал:
— Все, ваша игра проиграна! Мастер мертв. Сержант, опусти оружие и останешься жить.
Это ложь, он берет на испуг,— успел подумать Марк прежде, чем понял, что Смит действительно опускает винтовку.
А, черт! Предал, сучий потрох! — выругался лейтенант и сунул руку в длинный наколенный карман своего комбинезона. Карман оказался пуст. Магазинов к автомату больше не осталось. Единственным оружием, которым теперь располагал Грабовский, был пистолет отца, который лежал у него за пазухой. Но вот только успеет ли Марк до него дотянуться?
Зеленоватое поле вокруг толстяка моргнуло и тут же исчезло. Противник выключил его, но совсем не ради пустой бравады или от чрезмерной храбрости. Он просто сам готовился атаковать. Как только защитного экрана не стало, толстяк начал поднимать свой «Глок».
Пистолет так и не успел навестись на «головореза». Короткая очередь прогрохотала под сводами зала. Как будто испугавшись ее, толстяк дернулся и выронил оружие. Смит оказался отменным стрелком. Почти все пули кучно вошли в грудь и голову врага.
На то, что осталось от его недавнего противника, Марк даже не глянул. Там, в темной глубине зала, скрывались другие члены Лиги. До этого они вели себя смирно. Видать надеялись, что их хитроумный коллега уладит все самолично. Но как только у того вышла осечка…
— Сержант, ложись! — закричал Грабовский и сам бросился на пол.
В подземелье прозвучало всего несколько выстрелов, и тут же им на смену пришли другие, новые звуки. Марку даже не захотелось поворачивать голову и узнавать в чем дело. Он и так знал. Сопротивление бессмысленно. Все уже кончено.
— Итак, мне
— Генерал, я приказываю вам немедленно расстрелять этих изменников! — один из людей в черном грозно пошел прямо на Менинга. Дошагавши до генерала этот невысокий человек практически уперся тому в грудь. Но Менинг не дрогнул, не отступил.
— В своей гребанной Австралии будете приказывать, господин Андерсен! — взревел трехзвездный генерал.— Сперва я хочу узнать, что это за место и что это за люди? — Менинг ткнул в сторону «головорезов».— А больше всего мне интересно, откуда на моей станции взялись вонючие ублюдки, с которыми мы воюем вот уже который год.
— Выполняйте приказ! — в свою очередь заорал тот, кого звали Андерсен.— Или вы вдруг решили, что после смерти Кэллогана власть перешла к вам? Тут вы сильно ошибаетесь! Верховная Лига была и остается единственным полноправным руководством проекта. Или вы в этом сомневаетесь?
Услышав фамилию Кэллоган, Марк Грабовский вздрогнул. В памяти тут же всплыли слова отца: «Эта сволочь Уинстон Кэллоган… он объявил меня угрозой для проекта». Марк проследил за взглядом Менинга и натолкнулся на тело застреленного Смитом толстяка. Ах, вот оно что! Вот кто превратил отца в исчадие ада! В бессильной злобе Марк сжал кулаки. Не он… не ему досталась честь поквитаться с этой тварью.
Очевидно сила и авторитет Лиги были столь высоки, что выстоять против нее не мог даже Менинг. Грабовский понял это по тому, как у генерала поникли плечи. Он сдавался, пасовал перед Андерсеном. Марк мигом смекнул, что допустить этого никак нельзя. Иначе ему самому, Дэе, Луизе, Смиту, всем им конец.
— Господин генерал, здесь заговор! — во всю глотку завопил разведчик.— Земле угрожает опасность!
Марк не успел договорить, поскольку Андерсен выхватил свой пистолет и выстрелил в него. Однако реакция лейтенанта Грабовского
Лицо разведчика оказалось в считанных сантиметрах от лица его погибшего друга. Глаза Строгова были открыты, и он словно глядел на Марка. Этот взгляд не походил на взгляды других мертвецов, равнодушные и пустые, направленные в пустоту, в бесконечность. Это был суровый взгляд сильного человека, который желал, чтобы его смерть не оказалось напрасной, который требовал довести начатое им дело до конца.
Я сделаю, Ник… сдохну, но сделаю,— пообещал Грабовский другу и тут же вскочил на ноги.
Во время немого диалога двух друзей
Несанкционированная пальба плюс смерть старшего офицера вновь пробудили в Менинге поутихший было гнев. Грабовский видел, как на висках у генерала заиграли желваки, как плотно сжались его губы, как ходуном заходила тяжелая нижняя челюсть. Разведчик понял, сейчас самый удобный момент, чтобы подлить масла в огонь.
— Лига предала всех вас! — Вновь закричал Марк.
— Заткнись! — проревел Андерсен.— Убейте его! — На это раз австралиец обращался уже совсем не к генералу, а к четверым своим коллегам.
— Стоять! — гаркнул Менинг, заметивший шевеление в рядах людей в черном. А чтобы его приказа не посмели ослушаться, тут же отправил на свидание с Членами Лиги отделение морских пехотинцев.
Как только ситуация была взята под контроль, Менинг подошел к Грабовскому.
— Кто ты такой? — он пристально уставился Марку в лицо.
— Я Марк Грабовский,— разведчик с достоинством выдержал взгляд американского генерала.— Я сын Александра Грабовского, одного из создателей «Архангела», члена Верховной Лиги.
— Похож,— генерал прищурился.— Я хорошо знаю твоего отца. Он мне много рассказывал о тебе.
— Вы знали его, сэр,— по лицу Марка пробежала гримаса боли.— Знали… потому, что он уже мертв.
— Тогда прими мои соболезнования,— генерал кивнул в знак понимания, о
— Лига вошла в сговор с правительством Галактического Союза. У них
— Слова, сынок. Это всего лишь слова,— отрицательно покачал головой генерал.
— Слова?! — вскричал Марк. Он указал на притихшую толпу в белых плащах.— Но ведь это они, Совет Галактического Союза! И они здесь, на вашей станции!
— Это пленные! — встрял в разговор самый находчивый из людей в черном.— Их взяли на Тогоре.
Менинг ничего не сказал. Он лишь вопросительно взглянул на Марка, как бы предоставляя тому возможность для ответа. И было бы совсем не плохо, содержись в этом ответе хотя бы парочка новых доказательств.
— Все не совсем так, генерал,— в разговор мужчин вмешался слабый женский голос.
Офицеры поглядели вниз, туда, где прижавшись к рыдающей Луизе, сидела Дэя. Взгляды землян выражали абсолютно разные чувства. У Марка — непонимание, у Менинга — удивление. Однако, оба они молчали, ожидая продолжения.
— Помогите мне подняться и дойти. Я постараюсь вам показать, объяснить.
Дэя протянула свои когтистые руки, и Марк тут же принял одну из них. Генерал секунду поколебался, но затем тоже взял протянутую ему ладонь. Грабовский заметил, как по лицу Менинга проскользнула тень растерянности и обескураженности. Возможно, тот первый раз в жизни прикоснулся к инопланетянке, и генерал явно не ожидал почувствовать в своей жилистой пятерне обычную нежную женскую руку, пуст даже и со слегка экстравагантным маникюром.
— Здесь, среди вас случайно нет медиков? — лурийка говорила медленно и тихо. Каждое слово давалось ей с невероятным трудом.
— Медиков? — помогая женщине подняться, Менинг с сомнением поглядел на нее.
— Нет, это вовсе не для меня,— Дэя грустно, едва заметно улыбнулась.
— Эй! Здесь есть такие, кто хоть
Генерал окинул быстрым взглядом всех тех, кого он привел с собой, всех тех, кого он смог собрать в суматохе и спешке, возникшей после прорыва периметра безопасности в резиденции Верховной Лиги.
— Я, сэр,— подал голос
— Ко мне, рысью,— приказал Менинг.
Как только капитан подбежал, командующий станцией просканировал его оценивающим взглядом.
— Капитан Фишер, сэр. Учился в медицинском колледже,— капитан понял взгляд командира.— Затем бросил и пошел в армию.
— Хорошо,— кивнул генерал, и было не понятно то ли он одобрял поступок Фишера, то ли выражал удовлетворение от его присутствия здесь.
— Подведите меня к телу вон того человека,— Дэя указала взглядом на труп Кэллогана.
— Это нам действительно необходимо? — по лицу Менинга было видно, что он колеблется.
— Убейте ее! Немедленно убейте! — взревело сразу несколько яростных голосов.
Грабовский увидел, как среди членов Верховной Лиги началась свалка. Люди в черном пытались достать оружие, а охранявшие их морпехи тут же кинулись это оружие отнимать. Прозвучало даже несколько выстрелов, и
— Да, теперь я вижу, что это нам действительно необходимо,— заключил Менинг задумчиво.— Так что показывайте, что вы там хотели.
Опустившись перед трупом Кэллогана на колени, Дэя поманила к себе капитана Фишера:
— Помогите мне, капитан.
Фишер отложил в сторону свою винтовку, и они вместе с доктором перевернули труп на живот. Грабовский, Менинг и еще пара высокопоставленных военных находились рядом. Они с перекошенными от гадливости лицами наблюдали за действиями медиков.
На лысом затылке Кэллогана виднелись два выходных отверстия от пуль. Лурийка провела по ним пальцами, попробовала надавить на затылочную кость, но тут же отказалась от этой своей затеи.
— Следует
— Разбить череп?! — переспросил Фишер.
— Да, именно,— подтвердила женщина.
Капитан поглядел сперва на сумасшедшую инопланетянку, затем перевел взгляд на генерала. Когда тот хмуро кивнул, у Фишера не оставалось выбора.
— Но чем разбить? — несостоявшийся медик беспомощно развел руками.
— Прикладом,— Грабовский указал на валявшуюся на полу
—
— Могу сделать я,— предложил свою помощь Марк.— С некоторых пор я об этом даже мечтаю.
— Так делайте уже скорее! — прорычал Менинг, которому это все очень и очень не нравилось. Генерал сам поднял винтовку и, предварительно отстегнув магазин, передал ее Грабовскому.
Разведчик поудобнее перехватил
— Получилось?
Ему никто не ответил. Вообще, вокруг стояла
Опустив взгляд вниз, Грабовский увидел раздробленные черепные кости, между которыми шевелились
Однако эта отвратная картина не произвела на Марка такого сильного впечатления, как на всех остальных. Наверняка потому, что Дэя уже показывала ему это. Но только тогда серые склизкие наросты шевелились в расколотой пулями голове главного советника Нуда.
— Как? Неужели? — только теперь до Грабовского стала доходить суть всего происходящего.— И у него тоже?
— И у него,— тихо подтвердила Дэя. По ее лицу промелькнула гримаса боли и отчаяния.
— Это не человеческий мозг,— прошептал наконец обредший дар речи капитан Фишер.— Я никогда такого не видел.
— Но это ведь Кэллоган! — то ли спросил, то ли запротестовал стоявший рядом с генералом Менингом полковник.
— Многие, находящиеся в этом зале существа, уже совсем не те, кем были раньше,— произнесла Дэя.— Они совсем другие, и единственное их желание — уничтожить весь наш мир.
По мнению Грабовского его возлюбленная говорила чересчур сложно и туманно. Совсем не то, что привыкли воспринимать мозги людей в военной униформе.
—
Около минуты под сводами зала стояла гробовая тишина. Ее прерывали лишь всхлипывания Луизы да мерное потрескивание горящих факелов. Все, кто пришел с Менингом, все, кто слышал слова Грабовского были оглушены и подавлены. Люди привыкли считать себя великой, гордой, несгибаемой расой, а узнать такое… Узнать, что они лишь пешки в игре
— Взять! Всех взять! — проревел командующий базой.— В камеру сжигания! И чтобы через час даже пепла не осталось!
— Бил,— стоящий рядом с Менингом бригадный генерал толкнул того в бок и укоризненно покачал головой.
— Что, Кевин, жалко? — набросился на коллегу Менинг.— Полмиллиона человек, Кевин! Мы уже потеряли более полумиллиона лучших парней Земли!
— Эти существа могут еще пригодиться,— настаивал на своем бригадный генерал.— Они наши доказательства.
— Мне доказывать больше ничего не надо! — не унимался Менинг.— Может тебе надо? Может ты еще не понял?!
— Причем тут я или ты? — бригадный генерал полностью владел собой.— Есть еще Галактический Союз. Нам придется…
Слова генерала прервало верещание коммуникационного устройства. Небольшой серебряный диск был пристегнут к ремню генерала Менинга. Это именно он издавал тот самый звук, неустанно мигая при этом красным тревожным огоньком. По вмиг окаменевшему лицу командующего станцией Грабовский сразу понял, что произошло
Вызов явно был не из обычных. Менинг уже потянулся к связному устройству, как
— Черт, что там еще стряслось? —
Больше ничего не было слышно. Командующий стоял молча, а хитроумное связное устройство
Ждать пришлось недолго. Выслушав доклад, Менинг приказал:
— Поднимайте в воздух все, что только можно, даже транспортники. Мы не должны дать им прорваться к станции.
Похоже находящийся на связи офицер
— Сколько машин мы потеряли? А где, черт побери, группа Олдриджа? Он должен был блокировать эту черную дрянь еще час назад!
От ответа дежурного
— Бросьте туда всех спасателей, всех пожарных. Пусть тушат быстрее. Может на подземных этажах еще остались живые. На этом пока все. Ждите, я уже иду к вам.
«Ну, что там?» Когда взгляды бригадного генерала и командующего встретились, тот задал немой вопрос.
— Две новости, и обе хуже некуда,— пробубнил Менинг.—
— Боже мой, там же были женщины и дети! — прошептал бригадный генерал.
От этого шепота, от этого пропитанного болью голоса Марк словно прозрел. Мужчины, женщины, старики, дети, корчащиеся в языках плотоядного черного пламени. Все это он видел совсем недавно, не более получаса назад. И не
Мысли Грабовского оборвал суровый, звучащий на повышенных тонах голос
— Второе известие намного сквернее первого. И оно принесет с собой куда больше жертв, чем атака черного облака.— Тут командующий сделал паузу. Он как бы набирался сил, прежде чем произнести это: — На орбиту Воларда вышла инопланетная эскадра. По большей части это тяжелые гражданские транспортники, но они доставили сюда космические истребители. Разгрузка уже началась. Судя по всему, мы обнаружены, и враг выстраивается для атаки. Наше положение критическое, но не безнадежное. Их машины практически лишены возможности вести бой в атмосфере. Исходя из этого, мы должны…
— Неужели вы вновь будете воевать?! — вскрик доктора Дэи прервал командующего.
Менинг ничего не ответил, а лишь сурово поглядел на сидевшую на полу инопланетянку.
— Для чего теперь убивать друг друга? Что мы делим? — лурийка выдержала этот взгляд.
— Сейчас мы всего лишь защищаемся,— процедил сквозь зубы генерал.— У нас нет другого выбора.
— Мы не должны допустить… Мы должны остановить все это! — Дэя перевела взгляд своих усталых, горящих болезненным огнем глаз с генерала на Марка. Она как бы умоляла своего возлюбленного, заклинала его сделать хоть
— Генерал, ваши люди пробовали наладить связь? — Грабовский пошел по самому простому и логичному пути.
— Связь? — Менинг удивленно поднял брови.— С врагом не налаживают связь.
— Каким врагом! Очнитесь, черт вас подери! Оглянитесь вокруг! Вы что, все забыли? — Марк рявкнул так, что у него самого заложило уши. Хорошо, что на нем сейчас нет формы, и Менинг не знает его воинского звания. Что ж, пусть пока так все и остается. Пусть командующий слышит голос не лейтенанта иностранного легиона, а сына члена Верховной Лиги.
Так оно и вышло.
— Они не поверят. У нас не осталось времени для переговоров.
— Поверят, если к ним обратится
— Хорошо,— Бил Менинг согласился моментально.— Даже если ничего не получится с переговорами, то по крайней мере мы выиграем время. Грабовский, выберите
Генерал
Марк не стал вникать в суть диалога командующего с подчиненным, а обратился к Дэе:
— Ты поможешь? Ты ведь
— Они ведь все уже превратились… — с болью в голосе начала доктор.
— Да, я знаю,— кивнул Грабовский.— Но ведь не до конца. Они все еще
— Эти не боятся,— Дэя горько вздохнула.— Но можно попробовать. Помогите мне встать.
Лица под капюшонами выглядели лишенными души и самой жизни. Грабовский знал некоторые расы, но сейчас не мог поверить, что именно их представители стоят перед ним. Вот, например, этот фалиец…
— Первый советник Ревер,— Дэя обратилась именно к нему.— Вы должны нам помочь. Флот Галактического Союза готовится напасть на эту станцию. Тогда все погибнут, вы, я, члены Совета, люди.
— Я в курсе, уважаемая доктор. У меня превосходный слух.
На лице у фалийца не дрогнул ни один мускул. Оно
— Так вы согласны помочь всем нам выжить? — Дэя вновь повторила свою просьбу.
— При одном условии,— процедил Ревер.— Когда установится перемирие, все члены Совета должны быть отданы на суд своих собратьев. Только наши собственные расы имеют право решать судьбу каждого из нас.
— Согласен,— тут же пообещал Грабовский, а про себя подумал: «Только остановите атаку, а там посмотрим».
— Тогда и я согласен,— первого советника Ревера удовлетворило обещание Марка. Он даже не потребовал, что бы слова Грабовского подтвердил
Когда два морских пехотинца подвели Ревера к генералу Менингу, тот уже заканчивал разговор с начальником связи. Коммуникатор лежал на полу, и сияющая над ним голограмма отображала стоящего в полный рост подтянутого седовласого полковника. Тот докладывал о готовности канала.
— Связь неустойчивая,— обратился Менинг к Дэе.— Переведите ему, чтобы говорил внятно и лаконично.
Доктор уже открыла рот, чтобы начать перевод, но, натолкнувшись на взгляд Ревера, передумала.
— Он все понимает.
— Ах, понимает… — генерал с неприкрытой враждебностью поглядел на инопланетянина.— Тогда пусть готовится, сейчас будет переключение.— Менинг повернулся к изображению полковника связи и кивнул: — Давайте.
Голограмма моргнула, и через мгновение вместо землянина в луче бьющего из прибора света сфокусировалась новая фигура. Это был тоже фалиец. Марк даже не удивился увидев его. А кого же еще могли отрядить для выполнения столь ответственной миссии, как не лучших в галактике пилотов.
На женоподобном лице фалийского офицера отразилось искреннее удивление, когда тот увидел первого советника Ревера, стоящего в окружении землян.
— Советник, вы? — выдохнул он на межгалактическом интерлеви.
— Вы узнали меня? — четко и с расстановкой спросил Ревер.
— Конечно. Вся наша цивилизация знает вас и гордится вами.
— Прекрасно,— Ревер гордо воздел голову.— Тогда вы внимательно выслушаете все, что я вам скажу, и исполните это беспрекословно.
— Командующий миссией еще не прибыл в рубку,— извиняющимся тоном проинформировал фалийский офицер.— Но он
— Не важно,— Ревер даже как будто обрадовался этому известию.— Вы проинформируете его. А сейчас… Сейчас мне доставит удовольствие передать это распоряжение верному и преданному соотечественнику, который знает свой долг и не подведет.
От слов первого советника у Грабовского гулко екнуло сердце. Что он собирается сказать? Марку показалось, что совсем не то, о чем Ревера просили. И это подозрение стало быстро перерастать в стопроцентную уверенность.
Грабовского от фалийца отделяло метра три. У лейтенанта на руках висела едва живая Дэя. Без его поддержки она упадет. Но выбора не было. Он должен. Готовясь ринуться вперед, разведчик оторвал от себя ослабевшие руки лурийки и…
Марк не успел. Никто не успел. Ревер пулей кинулся к тому месту, где лежал коммуникатор. На бегу он выкрикивал как очумелый:
— Атакуйте! Немедленно атакуйте! Здесь наши злейшие враги! Не думайте обо мне! Я умираю ради всей галактики!
С этим воплем первый советник подскочил к связному устройству и наступил на него каблуком своего ботинка. Послышался хруст, и видеоматрица лопнула. Коммуникатор умер. Связь прервалась. Истерические крики Ревера еще звучали под железными сводами огромного зала, когда их заглушил яростный грохот автоматных очередей.
Наблюдая за тем, как изрешеченный пулями труп первого советника утаскивают прочь, Марк не испытывал удовлетворения. Смерть слишком малое наказание для этой гадины. Да за то, что он сделал его следовало…
— Марк, не надо… не думай о плохом,— едва слышно прошептала Дэя.— Это причиняет мне боль. Твои страшные мысли, смерть этого… — доктор запнулась, подбирая слова,— этого существа. Все это вызывает приход тьмы, и она набрасывается на меня.
Его возлюбленной было плохо, очень плохо, намного хуже, чем раньше. Глаза Дэи едва открывались, речь стала отрывистой и бессвязной. Ее тело обмякло, и Марк уже не подстраховывал его, а крепко держал.
Черт, нужен врач, немедленно нужен врач! Без врача, без медикаментов она умрет. Она уже практически без сознания. Она начинает бредить.
— Позови снова,— именно бредом показались Марку эти слова.
— Кого позвать, родная? — Грабовский прижал ее щеку к своей. Он пытался утешить, поддержать, вразумить.
— Позови тех, кто на орбите,— Дэя говорила, закрыв глаза и едва шевеля губами.
— Бесполезно. Они не станут слушать, после Ревера они не поверят.
— Буду говорить я,— прошептала лурийка.— Это маленький, но все же шанс. Сделай это для меня. Прошу.
Грабовский не верил в чудеса, но отказать не посмел.
— Господин генерал, сэр! — прокричал он в спину уходящему Менингу.
Командующий услышал и оглянулся.
— Еще одна попытка, сэр. Позвольте. Ведь у вас есть второй коммуникатор.
— Некогда.
Менинг уже собирался продолжить путь, но его остановил бригадный генерал. Он настойчиво протягивал своему коллеге коммуникатор Кэллогана. Командующий поглядел сперва на серебристый диск, затем на своего товарища, плюнул, чертыхнулся и пробубнил:
— Черт с вами, пробуйте.
На этот раз связи пришлось ждать гораздо дольше. По всей видимости, инопланетяне не желали возобновлять контакт с теми, кого считали дикими, смертельно опасными врагами всей цивилизованной галактики.
— Они должны ответить. Должны,— твердила Дэя, и эти ее слова звучали как заклинание.
— Успокойся, они ответят.
Марк знал, что судьбы сотен тысяч людей, находящихся сейчас в Амарилло, должны волновать его гораздо больше, чем состояние
Вдруг луч, бьющий из коммуникатора, изменил гамму своего свечения. Голос за кадром
— Приподнимите меня,— тихо попросила Дэя.— Я должна попасть в фокус.
Марк при помощи Смита выполнил ее просьбу. Он сел так, чтобы Дэя могла положить голову ему на колени. Грабовский сжал ее холодные как ледышки пальцы и постарался согреть.
Вот так вдвоем они и предстали перед взглядом того, кто появился в световом луче. Они смотрели на него, он смотрел на них. Марку даже показалось, что это взгляд его отца: молодой, невзирая на годы, пытливый и слегка ироничный. Но нет, это инопланетянин. Очень высокий лоб, изборожденный глубокими морщинами, впавшие скулы, словно кора старого дуба коричневые растрескавшиеся губы и ни ресниц, ни бровей.
От изучения лица старца Марка оторвала Дэя. Она как бы на миг ожила, приподнялась, протянула вперед руку и со всей еще оставшейся в ней силой выкрикнула:
— Учитель Тар, неужели это вы?!
ЭПИЛОГ.
Три фигуры неспешно мерили шагами бетонные плиты космодрома.
— Красивая планета,— произнес пожилой инопланетянин, одетый в свободный
— Николай говорил, что это из за присутствия Источника Жизни. Мы чувствуем его помощь и поддержку.— Марк Грабовский тяжело вздохнул и взял за руку идущую рядом Луизу. Он сдавил пальцы девушки в дружеском рукопожатии и тихо добавил: — Мы всегда будем помнить его.
Луиза ничего не смогла ответить. Плотный ком подступил к горлу девушки, и та лишь кивнула. Это был знак согласия и одновременно благодарность за поддержку. Однако тут корсиканка встрепенулась. Очевидно, она вспомнила, что не ей одной сейчас тяжело и больно.
— Твой отец, Дэя, они навечно останутся в наших сердцах.— У Луизы хватило самообладания только на эту короткую фразу, после чего она с дрожью в голосе простонала: — Господи, Дэя… ну неужели ничего нельзя было сделать?
— Ничего,— прошептал Марк, качая головой.
— Ничего,— подтвердил Донудин Тар.— Халанит поразил все жизненно важные участки мозга. Мутации были необратимыми. Моя ученица могла жить только благодаря питающей смеси, добытой из… — тут луриец запнулся, передернулся от гадливости и продолжил, опустив упоминание о страшном сырье,— Дэя отказалась от такой судьбы. Она предпочла умереть. Это выбор сильного существа, это выбор настоящей принцессы.
С этими словами Донудин Тар сунул руку в карман своего, скроенного по лурийской моде, камзола и достал оттуда небольшую коробочку.
— Возьмите, майор, это вам.
— Что это? — Грабовский
— Это ее подарок… Последний подарок.
Тар открыл коробочку. На черном бархате лежал солдатский амулет — патрон на цепочке. От тысяч других таких же медальонов этот отличался лишь тем, что в латунную гильзу была вставлена совсем не свинцовая пуля, а ее имитация, выполненная из небольшого алмаза. Мастерски ограненный камень играл в лучах солнца, разбрызгивал по черному бархату яркие радужные искры. Марк осторожно двумя пальцами взял медальон за цепочку и положил себе на ладонь.
— По
Грабовский сжал драгоценный подарок в ладони и негромко застонал.
— Я знаю, вам больно, майор,— Тар глядел в сторону, стараясь не смущать землянина.— Мы все
— Вы много сделали, чтобы остановить войну. И, в конце концов, именно вы повели флот в погоню за чудовищами, сбежавшими с Тогора.— Майор иностранного легиона попытался взять себя в руки.
— Не делайте из меня героя. Я ведь тоже кое в чем виноват.— Донудин Тар уставился вдаль, туда, где на горизонте в синее небо взмывали пики высоких гор.— Эти мои идиотские теории, глупые исследования… они обернулись бедствием. Под их прикрытием совершались страшные дела! Когда я думаю об этом, мне хочется забиться в самую глубокую расщелину на самой далекой планете. Мне стыдно смотреть в глаза всем: родным, близким, ученикам, коллегам, даже тем, кто просто
— Глупости,— подала голос Луиза.— Вас просто подставили, использовали, точно так же как использовали моего сына.
Упоминание о Тэрри заставило совесть Грабовского противно заныть. Ведь как ни крути, а именно его пули оборвали жизнь юноши. До того как произвели экспертизу ДНК, в Марке еще теплилась надежда, что все это окажется не так, что все это окажется ложью. Но увы. Генетики Амарилло, а затем и медики Донудина Тара вынесли один и тот же вердикт — Тэрри сын Луизы и Николая. Младенца изъяли из тела матери и с помощью технологии активной клеточной репликации за несколько месяцев развили до уровня взрослого человека. Как следовало из секретных архивов «Архангела», к которым у Грабовского как одного из новых руководителей проекта, теперь имелся неограниченный доступ, Тэрри сразу проявил феноменальные способности, недоступные обычному человеку. Не удивительно, что у бесноватых гениев смерти тут же сорвало крышу и они пожелали получить целую армию таких же сверхлюдей. Только ничего не вышло. Тэрри оставался единственным и уникальным, а клоны стали лишь жалкой пародией на него.
Глубоко засевшее в Марке чувство вины не позволяло ему смотреть в глаза Луизы, запрещало даже заговаривать с ней первым. Поэтому он брел молча, угрюмо глядя на серый бетон взлетного поля.
Луиза тоже молчала. Она думала о
Затянувшееся молчание прервал пожилой луриец:
— Майор, как идет подготовка вашей экспедиции? Когда вы стартуете?
— Как только прибудут корабли.
— Мне сообщили, что транспорт с Эктегуса уже вышел. Все одиннадцать боевых шагоходов класса
— Отлично. Суперкрейсер «Святой Георгий» прейдет с Земли через десять дней. На его борту будут две роты нашего полка.
— Все эти приготовления… — лицо пожилого лурийца исказила горестная гримаса.— Вы действительно полагаете, что в «Черной зоне» вам предстоят серьезные боевые действия?
— Все может быть,— напоминание о предстоящем деле начало выводить Марка из апатии. Он вновь стал соображать быстро и логически.— Мне не дает покоя одна мысль.
— Какая? — заинтересовался Тар.
— Эти создания… я имею в виду тех, кого подмял под себя халанит. Они с поразительной легкостью все как один собирались жертвовать собой.— Грабовский призадумался.— Они ведь не герои… совсем не герои. Тогда что это? Неужели они знали, что могут спокойно умереть, что их миссия выполнена, что неведомый некто продолжит их дело, там, в глубинах «Черной зоны»?
— Есть и другой вариант ответа,— Тар успокаивающе поглядел на майора.— Они просто находились под контролем Единой Матери. А для нее смерть это благо, источник существования.
Услышав о Единой Матери, Грабовский кисло скривился:
— Не нравится мне эта теория о загробном мире. Я предпочел бы иметь дело с врагом, который разлетится вдрызг от выстрела моей винтовки.
— К сожалению, в этот раз мы столкнулись кое с чем другим,— Донудин Тар помрачнел.— Насколько мы поняли, Единая Мать это разумное энергетическое поле, заполняющее собой параллельное нашему
— Ну, а то, что творили эти выродки? Разве это не проход, не портал в это ваше
— То, что вы видели, был не портал, а всего лишь изображение,— отрицательно покачал головой Тар.— Это как бы видеотрансляция, репортаж из другого мира. Он стал возможен благодаря все тому же халаниту. Этот грибок и раньше обострял чувствительность органического мозга, но мутировавший халанит в сотни раз усилил это свое свойство. С помощью него гуманоиды сумели почувствовать Единую Мать, установить с ней контакт. Но сила и агрессивность этого темного потустороннего разума оказалась столь велика, что он не ограничился одним контактом. Он полностью захватил и подчинил себе сознание каждого, кто к нему хотя бы прикоснулся. Подчинил и заставил служить себе.
— Но у меня ведь нет халанита в голове! — возразила Луиза.— Почему же я вижу, почему чувствую все это?! Весь этот мрак, весь этот ужас!
— Луиза, вы ведь сами отказываетесь от исследований, которые мы вам предлагаем,— возмутился ученый.— Так не требуйте от меня ответов.
—
В этом движении, в этом испуге было
— Господин майор, мы почти закончили! — к собеседникам подбежал сержант Ян Микульский. Поляк своим громким докладом перекалашматил все мысли Марка.
— Хорошо.
Командир «Головорезов» сразу вспомнил о предстоящей работе, и уже не смог думать ни о чем другом. Он озабоченно поглядел сперва на Тара, затем на Луизу и уже в который раз переспросил:
— Вы точно хотите это видеть?
— Я хочу,— непреклонно подтвердила Луиза.
— Эта процедура противоречит моим принципам,— задумчиво произнес Тар,— но я пришел сюда, чтобы увидеть ваши глаза, майор. Именно глаза, в тот самый момент, когда вы нажмете на кнопку.
— Спасибо за откровенность,— угрюмо кивнул Марк.
— От вас сейчас очень многое зависит. И не только в «Черной зоне». Так уж вышло, майор, что вы стали посредником между землянами и всеми остальными цивилизациями Галактического Союза. Поэтому я хочу понять, кому мы доверяем этот пока еще очень хрупкий контакт.
Грабовский не испытал особой радости от отведенной ему роли подопытного кролика, но ничего не сказал. Он прекрасно понимал, что именно хочет узнать Тар. Старый инопланетянин боится, что в глазах землянина вспыхнет кровожадный огонь убийцы и палача. Но только этого не будет. Марк точно знал, что не будет. Старик увидит совсем другое. И Грабовский надеялся, что об этом тот никому и никогда не расскажет.
— Передай лейтенанту Рутову, что одного заправщика будет вполне достаточно.— Марк отдал приказ сержанту.— Так что пусть отправляет вторую машину. Береженного бог бережет.
Сам того не замечая, Грабовский использовал поговорку Николая. Луиза узнала ее и улыбнулась. Улыбнулась, наверное, первый раз за всю эту бесконечную неделю, прошедшую с того страшного дня. Девушка словно увидела дух своего возлюбленного, который продолжал жить в душах его друзей.
—
— В Легионе так заведено. Мы становимся на место погибших товарищей. Продолжаем их дело, приумножаем их славу.— В словах Марка не было ни капли бравады. Он свято верил в то, что говорил.— Это честь для меня занять место майора Жереса. То же самое скажет Рутов о звании и должности Николая, которые теперь перешли к нему.
— Нас, кажется, уже ждут.
Донудин Тар показал на четверых рослых десантников, которые замерли невдалеке от больших гермоворот. На стальных створках виднелась красная буква «Н», обведенная тонкой красной окружностью. Ворота были приоткрыты. Через них в полумрак огромного бункера уходили толстые гофрированные трубы. Трубы заметно вибрировали. Это свидетельствовало, что закачка идет полным ходом.
Проходя мимо десятитонной цистерны космодромного заправщика, Марк поинтересовался у оператора:
— Много еще?
— Заканчиваем. Я почти пустой, сэр.
— Тогда отсоединяйся и вали отсюда подальше.
— Конечно, сэр.— оператора не надо было уговаривать. Он прекрасно понимал, что тут сейчас произойдет.
Как только Луиза оказалась вблизи мощной техники, как только услышала зловещее клокотание текущего по трубам ракетного топлива, вся ее былая уверенность
— А их нельзя было усыпить? Пустить
— Ничего не получится,— Грабовский угрюмо покачал головой.— У них нет легких. Дыхание осуществляет автоматическая система газообмена. А в ней установлены синтезаторы воздушной смеси. Они то и позволяют охотникам дышать чем угодно. Эти… — Марк хотел сказать «звери», но не смог.— Эти существа ведь и создавались с таким расчетом, чтобы они могли жить в любой атмосфере, везде, где есть хоть мизер кислорода. Так что… — плечи Грабовского поникли.
— Огонь. Их ждет огонь,— закончила за него Луиза.
— Да.
Майор глядел в пустоту, и в ней словно материализовывались гигантские сутулые фигуры с серой морщинистой кожей. Они смотрели на него, и в этих взглядах не было ненависти, только одна бесконечная вселенская тоска.
— Марк, но почему это должен делать ты? — вцепившись в руку Грабовского, корсиканка развернула его лицом к себе. Она, как и Тар хотела видеть его глаза.
— А как же иначе? — майор в упор поглядел на девушку.— Мы, Грабовские, создали все это, мы должны и остановить. И пусть будет больно, мучительно больно, но это урок мне, это урок всем нам.
Больше Марк ничего не стал говорить. В знак благодарности за сочувствие он похлопал Луизу по руке и быстро пошел к своим людям. Рутов, Микульский, Шредер и Смит вытянулись при его приближении.
— Все готово? — майор обратился ко всем четверым.
— Так точно! — как старший по званию ответил лейтенант Рутов.
— Как с воротами? А воспламенитель смеси?
— Ворота усилили. Выдержат. Воспламенителей для верности вмонтировали даже два. Так что как только закончим перекачку…
Вибрация труб вдруг стихла, а вслед за ней послышался шум отъезжающего заправщика.
— Вот теперь можно.
Рутов переключил пару тумблеров на портативном пульте управления, который словно планшет висел у него на боку. Россиянин замялся. Марк понял, что лейтенант не знает как поступить. Предложить ли командиру нажать пусковую кнопку или избавить его от этой гнусной обязанности и закончить все самому. Грабовский лишил Алексея права выбора и протянул руку:
— Давай сюда. Это моя работа.
Как только тонкая коробка из небьющегося
На Воларде опять шел дождь. Огненный дождь. Грабовский надеялся, что для древней планеты это будет последний дождь, оборвавший
Испания, Сарагоса, июль 2009г. - февраль 2010г.
Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.
