СЕЗОН ОГНЕННЫХ ДОЖДЕЙ

Глава 21

Они устало брели по бесконечным подземным лабиринтам. Вот уже третий день… не позволяя себе расслабиться, делая лишь короткие привалы для тяжелого, не приносящего облегчения сна. Луизе казалось, что этому кошмару не будет конца, что она навечно заключена в это мрачное подземное царство, и жизнь ее так и закончится здесь, среди пыли, обломков камня и покореженного, изъеденного подозрительной коростой металла. Одно утешение — рядом был Николай. Подумав о возлюбленном, Луиза что есть силы сжала его руку. Все эти дни ее ладонь не выходила из его огрубевшей, жесткой, но горячей пятерни и это был настоящий подарок, настоящее счастье. Пусть Николай держал ее за руку совсем не из-за нежных чувств, а просто вел, как поводырь ведет беспомощного слепца. Однако это совсем не важно. Главное они рядом, они вместе и теперь навсегда.

— Впереди завал, тупик. До него километра полтора.— Возглас Георга Шредера вернул Луизу к реальности.

— Есть боковые ответвления? — глаза Мастера требовательно уставились на солдата.

— Сейчас поищу.

Шредер сделал пару шагов вперед, так чтобы никто из его товарищей не оказался между ним и пустотой туннеля. Несколько секунд он стоял неподвижно. В свете тусклого фонарика Луиза видела как Георг медленно поворачивает головой. Его боевой протонный шлем при этом едва слышно менял тональность своего гудения.

— Очень жаль, командир, но, по-моему, ничего нет,— баварец повернулся к Строгову.— Последнее ответвление мы прошли десять часов назад.

— Досадно, нам ведь именно в ту сторону,— Николай задумчиво поглядел в пустоту.

— А почему именно туда? — отозвался Ян Микульский.— Куда мы идем? Господин лейтенант, может, хоть сейчас объясните?

— Сложно ответить. Чувствую, что нам туда. Чувствую, что там что-то есть. Какая-то странная энергетическая активность. Это наш единственный шанс выжить. Вполне вероятно, что Волард не столь уж необитаем, как предполагалось и здесь сохранилась жизнь. Тогда нам повезло. На какой бы стадии эволюции она не находилась, я с ней договорюсь, уж будьте уверены.

— А возле тех двух роботов вы случаем не ощущали чего-либо подобного? — забеспокоился Микульский.— Вдруг это та же самая штука, это то самое оружие? Энергия может оказаться совсем не биологической природы.

— Все равно стоит попробовать,— Николай тяжко вздохнул, при этом его респиратор издал почти металлический скрежет.

— Дело ясное, что дело темное,— укоризненно проворчал Микульский себе под нос.

— Может давно следовало выбраться на поверхность? — прогудел Шредер из-под толстого бронестекла своего шлема.

— Бунт на корабле? — Строгов грозно поглядел сперва на одного, а затем на другого солдата.— Умники. У самих-то есть какие-нибудь не очень глупые предложения? Нет? Тогда и помалкивайте. Лучше займитесь делом.— При этих словах Великий Мастер обернулся к Луизе и попросил,— Дай им свою майку.

Девушка все поняла. Она согласно кивнула, повернулась к мужчинам спиной и стянула рукава комбинезона. После этого корсиканка осторожно сняла с себя их общее сокровище — тонкую хлопчатобумажную майку и, не оборачиваясь, кинула ее Микульскому.

— Вот, держите. Только не затрите до дыр.

— Вернем выстиранную и поглаженную,— пообещал Микульский и, махнув Шредеру, отправился к ближайшей стене.

Туннель, в котором они находились, уже давно не являлся частью подземной транспортной магистрали. Он залегал гораздо глубже и, судя по постоянному наклону, продолжал заглубляться. Одному богу известно для чего его выдолбили в прочном, похожем на грязно-желтый гранит камне. В туннеле было сыро и противно пахло плесенью. При других обстоятельствах Луиза непременно скривилась бы от отвращения, однако сейчас эта гнилая влага означала для них жизнь. Ведь, как оказалось, ее можно собирать и пить.

При мысли о воде в горле у девушке срезу пересохло. Пить! Пить хотелось сейчас, немедленно, большими глотками, захлебываясь чистыми хрустальными струями. Луиза облизнула пересохшие губы и грустно улыбнулась. Все это будет не так… все это будет совершенно по-другому.

Около часа Микульский старательно промакивал влажные стены, а затем, используя всю силу своих мускулистых рук, выдавливал мутные капли во влагоприемник боевого комбинезона Георга Шредера. Все это время Луиза стояла рядом и с жадностью глотала остатки слюны. Она бы помогла ему, непременно помогла… если бы смогла. Но вот беда, у них была лишь одна губка, способная впитывать влагу — ее когда-то белая тонкая майка. Простенькая женская майка на тоненьких бретельках, обычная, совсем не военного образца.

Не военного — вот в этом то и заключалась ее главное замечательное достоинство. Вся одежда, включая белье, в которую были облачены спутники Луизы, создавалась для нужд войны. Каким-то фантастическим образом она сама очищалась, сращивала прорванные волокна, категорически отказывалась намокать. Пот, выделяемый телом, тут же превращался в гель, который затем бесследно исчезал.

А у Шредера в его инопланетном боевом обмундировании дела обстояли еще интересней. Белье впитывало всю влагу, выделяемую организмом, абсорбировало ее и отправляло в систему очищения. Жидкость, которая получалась после этого, Луиза первое время никак не желала называть ее водой, вновь годилась для питья и подавалась в мягкий силиконовый загубник, расположенный внутри боевого шлема. Вот эта самая регенерация воды, придуманная инопланетными инженерами, сейчас и стала залогом их общего выживания. В одиночку Шредер мог бы обходиться практически без внешних источников питья, лишь изредка пополняя случайно утерянные миллиграммы, а вот вчетвером… Да, для четверых нужно было много воды. И они собирали ее… по каплям вытягивали из сырого заплесневелого камня.

— Луиза, на вот, попей. Ты первая.— Георг снял с головы шлем, отстегнул патрубок и, зажимая пальцем гибкий шланг, терпеливо ждал когда девушка подойдет.

— Много там набралось? — корсиканка резво подобралась к рослому десантнику. В этот момент она уж очень походила на кошку почуявшую валерьянку.

— Пей, тебе хватит,— баварец ушел от ответа.

— Я только чуть-чуть промочу горло,— пролепетала Луиза. Она встала на цыпочки и быстро сунула в рот пластиковую трубку, которая торчала из воротника боевого комбинезона Георга.

Скорее всего, со стороны она походила на вампира, намертво впившегося в горло своей жертвы. Этакая маленькая хрупкая бестия, сумевшая околдовать свою мощную рослую добычу. И добыча вроде как была совсем не против. Шредер стоял не шевелясь, и даже одной рукой придерживал девушку за талию. Это успокаивало, расслабляло, заставляло почувствовать себя в прошлом. Как будто она еще маленькая девочка, дома, на Корсике, а обнимает ее отец… еще живой отец. Девушка всхлипнула и на глазах у нее навернулись слезы. Прошлое… тот тихий уютный мир, в который она уже никогда не вернется. Грудной ребенок успокаивается, когда его прикладывают к материнской груди, так и Луиза утихла, всасывая в себя струйку теплой, слегка солоноватой влаги.

Она пришла в себя, когда вода перестала течь, и ее приходилось высасывать словно остатки коктейля из опустевшего высокого стакана.

— Как же это я…? — корсиканка в ужасе отдернула голову от шеи Георга.— Почему вы меня не остановили?

— Грех обижать маленьких,— солдаты по-отечески улыбались.

— Но вы же остались без воды!

— Ничего. Еще соберем,— заверил Луизу Микульский.— И, надеюсь, ты нам в этом поможешь.

При этих словах разведчик перекинул майку девушки через руку и полез в широкий наколенный карман своих летных брюк. Оттуда «головорез» извлек раскладную поблескивающую нержавейкой миску, одну из тех, которыми, комплектовался пищевой блок на планетоходе. Микульский не стал протягивать миску Луизе, а отрешенно уставился в потолок, красноречиво постукивая сосудом по своему бедру.

— Извращенцы чертовы,— корсиканка вырвала миску из рук разведчика, одним ловким ударом раскрыла ее и, на ходу расстегивая комбинезон, отправилась вглубь туннеля, подальше от света фонаря.

— На войне как на войне,— крикнул ей вслед Ян и вновь приложил грязную ткань к не менее грязной стене.

— Это что у вас здесь на войне как на войне? — Строгов вынырнул из темноты словно привидение. Он ходил вперед, собственными глазами полюбоваться на завал.

— Да вот, господин лейтенант, опять обсуждаем проблему повторного использования некоторых жидкостей,— громко, чтобы слышали все, особенно сомневающиеся, отрапортовал Ян Микульский.

— А-а-а… — бесцветно протянул Великий Мастер, и по его тону стало понятно, что думает он сейчас совершенно не об освежающих достоинствах отфильтрованной человеческой мочи.

Луизе было плохо видно издалека, однако ей показалось, что Николай что-то держит в руке. Сверток… или может небольшой мешочек. Любопытно, что же он мог там отыскать? Девушка постаралась как можно скорее справиться с возложенной на нее миссией. Меньше чем через минуту она уже двинулась в обратный путь, надежно зажав в руках наполовину заполненную миску. Не дойдя до мужчин метров пять, как раз на границе темноты и света, Луиза поставила сосуд на пол возле стены. После этого она буквально кинулась к трем присевшим на корточки «головорезам». Они что-то там рассматривают. Предатели! Могли бы и подождать!

Протиснувшись между Николаем и Шредером, корсиканка глянула на пол, туда, куда был направлен чахлый лучик запасного карманного фонарика баварца. Раз уж мужчины с таким интересом изучают это, значит, Николай принес что-то очень ценное и любопытство Луизы сейчас будет вознаграждено. Однако какого же было удивление девушки, когда на полу вместо какого-нибудь диковинного артефакта из древней истории Волорда, обнаружилась просто небольшая горка песка, обычного грязно-желтого песка.

— Это что у вас тут такое? — Луиза поочередно переводила взгляд с одного сосредоточенного лица на другое.

— Вот из этой штуки и состоит завал перегородивший туннель,— объяснил Строгов.

— Песок?

— Не совсем песок, скорее измельченный камень. Песчинки разных размеров, есть почти с горошину, с острыми сколотыми краями.

Шредер накрыл кучку своей мощной, затянутой в толстую спецперчатку пятерней. Луиза поняла, что тем самым он прижал крупинки, принесенного Строговым вещества, к датчикам анализаторов внешней среды.

— Состав тот же, что и у всей остальной окружающей породы,— после секундной паузы проинформировал баварец.

— Мне тоже так показалось,— Мастер кивнул.— Поэтому и захватил с собой образец.

— И что все это значит? — не поняла Луиза.

— Я бы тоже хотел узнать, что все это значит,— задумчиво протянул Николай.

Он нахмурился и от этого костные пластины которые покрывали лоб и переносицу практически сошлись, оставив для глаз лишь две узкие щели… щели сквозь которые пробивался синий, едкий как свет неоновых ламп огонь. И Луизе на мгновение стало страшно. Святое небо и это ее милый Николай!

Девушка тут же отогнала от себя эту гадкую мысль, этот унизительный страх. Сделала она это совсем не потому, что Николай мог услышать… нет, она просто не может, не смеет думать ни о чем подобном, не смеет дрогнуть, не смеет придать.

В то время как мысли корсиканки занимали высокие материи, Георг Шредер топтался по грешной земле. Баварец терпеть не мог слово «тайна», поэтому всегда и как можно скорее стремился объяснить все происходящее, расставить все на свои места, разложить по ящичкам и по полочкам. Делал он это исходя из простой житейской логики и собственного богатого опыта:

— Получается, что твердый как гранит камень вдруг, ни с того ни с сего, раскрошился и завалил туннель.— Шредер отрицательно покачал головой.— Не бывает такого!

— Раскрошился или его раскрошили! — вставил замечание как всегда проницательный Ян Микульский.

— Намекаешь, что здесь тоже применяли то самое оружие? — Георг перевел взгляд на разведчика.

— А бес его знает! — честно признался поляк.— Действие похоже, однако до этого нам не встречались примеры, когда «черное облако» так яростно набрасывалось на объекты естественного происхождения. Даже тот туннель, в котором мы раскроили робота, устоял, выдержал, дал нам возможность уйти. А прогрызи это дерьмо стену вокруг силового щита… и я не знаю, состоялся ли бы наш сегодняшний разговор.

— Если сожрало стены, значит жрать ему было больше нечего.

— Э, нет, друг мой милый… это ты погорячился с выводами! — Микульский стал загибать пальцы.— Во-первых, на месте гибели поезда туннель пострадал крайне не значительно. Во-вторых, какого хрена было применять оружие в пустом подземелье. И, наконец, в-третьих, ты что думаешь создатели «черного облака» дураки и сориентировали свое творение на пожирание всего окружающего? Хорошенькая у него была бы эффективность! — Прежде чем продолжить Микульский крепко призадумался.— Нет, я думаю, оно убивает выборочно, тех, кого и положено, тех, кого считает своими врагами.

— Ну, это ты загнул! — хохотнул Шредер.— Что бы знать кого убивать, надо обладать мозгами, пусть самыми примитивными, но мозгами. А какие мозги у газа, втиснутого в баллоны под давлением в несколько атмосфер?

Тут Георг осекся и осоловело поглядел сперва на Микульского, а затем на Великого Мастера. Луиза не понимала значение этого немого диалога, пока Шредер не заговорил вновь:

— Не может быть, чтобы это были морунги, ну или какие-то там их собратья.

— Что, цвет не тот? — Строгов наконец вступил в спор.— Те были прозрачные, а эти черные.

— И цвет не тот, и убивают они по-другому, да и как они могли просуществовать на Воларде такую уйму лет? Чем питались? Ведь излучения Источника Жизни раньше здесь не было!

Шредер умолк, собираясь с силами для главной, финальной фразы. И он ее произнес, с достоинством и пафосом, подобающим моменту:

— Над всем этим надо крепко подумать!

— Глубокая мысль! — зареготал Микульский.— За нее не грех бы и выпить! Эй, мсье бутлегер, потруси задницей, послушаем, сколько там у тебя осталось выпивки.

— Мало,— баварец не прореагировал на шутку разведчика. Он, как Луизе показалось, даже стал более сосредоточенным и задумчивым.— Грамм сто накапало. На троих это вообще ничто.

— А у нас тут есть пополнение наполнения, правда Луиза? — Ян заговорщически подмигнул корсиканке.

— Сами возьмете,— девушка кивнула в ту сторону, откуда только что пришла.— Там… возле стенки.

— И возьмем, мы не гордые.— Микульский стал подниматься на ноги.

— Я вот что думаю,— Георг Шредер не дал разведчику сделать и шага.— Я когда в шлеме был… Ну, когда мы, значит, воду собирали… Вроде слышал какой-то шум.

— Какой шум? — в глазах Строгова мелькнули хищные искорки.

— Не знаю, похоже на шум воды… может подземного ручья или реки.

— И ты молчал? — взревел поляк.— Убить тебя мало!

— Я не уверен.— Стал оправдываться Георг.— Шлем работал в стандарте. Другие поисковые режимы я не пробовал. Да и на шум этот я в начале внимания не обратил. Думал помеха или фон. Он ведь не постоянный, то есть, то нет.

— А сейчас до тебя значит дошло? — зло хмыкнул Ян.— Что ж, лучше поздно, чем никогда.

— Пить очень хочется… — оправдание здоровяка десантника звучало совсем по-детски.— Вот я и решил посоветоваться.

— Надевай шлем, подключайся и за работу,— приказал Мастер.

— Стоп! — разведчик придержал баварца.— Вы позволите, господин лейтенант, сперва наполнить его резервуары. Найдем воду или нет, это еще вопрос, так чего ж добру пропадать. Человек все-таки старался.

При этих словах Ян хитро глянул на Луизу, а та в ответ показала ему сжатый кулак.

— Давай, только быстро.— Строгов согласно кивнул.

На вопрос «Чего так мало?» Луиза и не подумала отвечать. Даже повернулась спиной к занозе-поляку. Но Микульский этого словно и не заметил. Он острил так… между делом, а дело у него сейчас было сложное и кропотливое. Залить жидкость в отверстие диаметром в двадцатицентовую монету и при этом не расплескать, не пролить мимо, смог бы далеко не каждый. Но Микульский смог. Его нервы, казалось, были сделаны из стальной проволоки, движения точны и ловки, а глаз, как всегда, зоркий и острый.

— Готово! — Ян защелкнул крышку влагоприемника и хлопнул Шредера по спине.— Может и ты, немчура толстозадая, облегчишься?

— Нечем,— Георг был до неузнаваемости лаконичен и неестественно задумчив.

— Ладно, тогда похлебай чуток. Только нам с лейтенантом оставь.

Минуты тянулись невыносимо долго. Мужчины делали по несколько глотков, а затем передавали патрубок следующему. Николай пил последним. Ему как всегда пришлось вскрывать центральную мембрану своего дыхательного респиратора и пить чуть ли не залпом, надолго задерживая дыхание.

Луиза в который раз осознала как тяжело, как мучительно доводится ее любимому. Ему никто не может помочь, ни товарищи, ни друзья, ни она со своим непонятным никчемным могуществом. Девушке вдруг стало так горько, что она готова была взвыть.

— Все, водопой окончен!

Сильный суровый голос Николая вернул Луизу к реальности и напомнил о том, какая она все-таки дурра и соплячка. Ну, толку от того, если она сейчас разревется? Только испортит всем настроение, ослабит боевой дух и вдобавок ко всему потеряет драгоценную влагу. Нет, надо быть сильной, надо быть достойной его — Великого, такого близкого и родного Мастера.

— Когда же вы начнете искать? — Луиза произнесла это скорее для встряски самой себя, чем для понукания нерасторопных мужчин.

— Уже иду.

Шредер надел шлем и сделал шаг в темноту, в ту сторону где находился таинственный завал. Сделал он это как-то уж очень покорно, с обреченностью приговоренного к смерти, и Луизе вдруг на секунду почудилось, что «головорез» боится.

— Георг, что-то не так? — то, что лишь показалось девушке, Великий Мастер знал наверняка.

— Да так… — баварец сделал паузу, как бы решая говорить или нет.— Вдруг подумалось…

— Да рожай ты скорее! — нарушая субординацию, в разговор встрял Ян Микульский. Чувствовалось, что разведчик встревожен, ему словно передалась нервозность товарища.

Георг несколько секунд молчал, но затем все же решился:

— А вдруг там, за стеной, совсем не вода? Откуда на этой унылой планетенке могут взяться реки?

— Ты сначала хоть что-нибудь найди,— пробурчал Ян,— а потом уж посмотрим вода или не вода.

— Биологической активности вблизи нас не наблюдается,— Николай задумчиво глядел в темноту.— Я бы почувствовал. А что касается неорганического мира…

— То река или ручей как раз к нему, этому самому неорганическому миру, и относится,— закончил за Мастера разведчик.

— Мы пойдем все вместе,— Строгов положил свою когтистую пятерню на плечо Георга Шредера.— Вместе мы сила. Вместе нам и дьявол не страшен.

Они старались ступать очень тихо. Излишний шум мог помешать Георгу засечь это. То есть все почему-то перестали называть реку рекой и именовали ее не иначе как «это». Хотя Луиза почему-то была уверена, что за стеной действительно вода. Уж больно сыро и зябко становилось в этом мрачном туннеле. А быть может это страх? От него ведь тоже покрываешься гусиной кожей, а на лбу выступают капельки холодного пота.

— Четыреста метров до завала,— в полголоса проинформировал Шредер.— Пока ничего особенного. Сенсоры улавливают лишь незначительную вибрацию. Но это скорее всего отзвуки далеких тектонических подвижек.

— Блин, и слова где-то такие умные раздобыл,— пробурчал себе под нос Ян Микульский.

— Читаю с экрана,— пояснил баварец.— Слит анализирует данные получаемые с наружных датчиков.

— Читай да не зачитывайся. Следи за главным.

Георг не ответил и молчал целых пять минут. За это время их небольшой отряд сделал шагов семьдесят. Вдруг Шредер резко остановился. Он стоял как вкопанный, и казалось никакая сила не сможет сдвинуть его с места.

— Здесь,— наконец «головорез» поднял руку и указал на стену слева от них.

— Что именно ты слышал? — Строгов встал рядом и внимательно уставился на грязно-желтый камень.

— Как будто за стеной гуляет ветер,— Шредер говорил медленно. Было видно, что он старательно подбирает точные выражения.

— И что, ни разу не булькнуло? — поинтересовался Микульский.

— Я же говорю ветер, быстрый и легкий.

— Может параллельный туннель? — осмелилась высказать предположение Луиза.

— Все может быть,— поддержал ее поляк.— И вероятно он даже чистый и свободный, без всяких завалов. Ветер ведь там.

— Сколько до источника звука? — Мастер обратился с вопросом к обладателю мощного поискового инструмента под названием протонный боевой шлем.

— Не могу понять,— Шредер менял режимы и настройки.— Такое впечатление, что оно везде, что мы уже в этом параллельном туннеле. Звук теперь идет и сверху, и снизу.

— На внешний вид тут ничего не изменилось,— Ян Микульский пошарил лучом фонарика по сторонам.— Те же самые замшелые катакомбы.

— Можно было бы попробовать взорвать стену… — начал было Георг, но его прервал гаденький смешок разведчика.

— Выздоравливает, ей богу выздоравливает! Если «взорвать», то это он, наш верный старый Георг. И даже наплевать что там за стеной, главное хороший фейерверк.

— Пошел ты…! Клоун хренов! Может тебе хочется тащиться назад? Километров так пятнадцать, а то и двадцать.

— Георг прав,— поддержал баварца Строгов.— Параллельный туннель решил бы много проблем. Вопрос как туда пробиться?

— Вопрос в толщине стены,— подсказал Микульский.

— Если верить данным сканирования, то там внутри на расстоянии двух метров вообще нет никаких пустот. Однако если ориентироваться по звуку, то получается что перегородка не толще яичной скорлупы.— Шредер выдал две диаметрально противоположные информации.

— Эх, была бы хоть одна граната! Мы бы эту загадку быстро разрешили.

— А если стрельнуть из винтовки? Вдруг пробьет.— Луиза решила внести свою посильную лепту в процесс поиска решения.

— Из винтовки?! В камень?! — ухмыльнулся Микульский.

— Но если стена не толще скорлупы… — пролепетала девушка, пытаясь оправдать свое невежество.

Повисшая в воздухе тишина подсказала корсиканке что над ее предложением задумались, причем задумались совсем без снисходительных улыбок. Затаив дыхание, Луиза ждала вердикта.

— Сколько у нас осталось патронов? — вопрос командира относился к обоим солдатам.

— Шестнадцать. Я ничего не тратил,— без запинки отрапортовал Ян.

— Восемь,— отчитался баварец после того, как проверил счетчик на своем FAMASе.

— Как глубоко плазменные пули способны войти в эту породу? Георг, посчитай.

Консультация с протонным мозгом заняла не более пяти секунд.

— Восемь-десять сантиметров, господин лейтенант.

— Возможность рикошета?

— От плазменных то… Практически исключено.

Удовлетворенный ответом, Николай кивнул:

— Ну, что ж, попробуем. Чем черт не шутит?

— Патронов жалко, но ноги еще жальче,— Микульский пожал плечами.— Давайте попробуем.

— Надо стрелять в одну точку,— предложил Георг.— Даже если проход не пробьем, то пусть хоть вода потечет.

Напоминание о жажде подстегнула «головорезов». Пить хотелось всем, даже Луизе, которая до этого проглотила целых пол литра живительной влаги. А что же тогда говорить о ее товарищах!

— Вот мишень,— Строгов подошел к стене и двумя росчерками острых когтей процарапал на стене крест.— Пули должны лечь точно в центр.

— Само собой,— ответил Микульский.

— Понятно,— подобрался Шредер.

— Вот и хорошо, что понятно, потому, что стрелять будешь именно ты, Георг.

— Господин лейтенант, но я ведь лучше стреляю,— Микульский сделал шаг вперед, словно по команде «выйти из строя».

— С пяти метров и Георг не промажет, но в отличие от тебя, Ян, у него имеется защитное обмундирование.— Строгов был непреклонен.— Так что вопрос решен.

За спиной Николая Луиза чувствовала себя почти в безопасности. Вот то-то и оно, что почти. Ее преследовало какое-то непонятное раздвоение личности — безопасность для себя лично и угроза для всех них вместе. Странное чувство, как будто одновременно существуешь в двух мирах, в двух измерениях. В одном ты королева, в другом приговоренный к смерти висельник. Какой из миров реален, а какой лишь плод ее воображения? Она не знала. Но обязательно узнает. Скоро, уже очень скоро… всего через мгновение.

При первых же выстрелах девушка заткнула руками уши, сжалась в комочек и отвернулась, не в силах бороться с инстинктом самосохранения. Плазменные пули молниями били в стену. Они входили в камень, раскаляя его докрасна. Брызги расплавленной породы полетели во все стороны. Это походило на работу мощного газового резака, с помощью которого в толстом-претолстом металле упорно пытаются прожечь одну небольшую дырку.

После восьмого выстрела в туннель вернулась благословенная тишина. Только где-то вдалеке затихало эхо, да в ушах едва слышно сверчали крохотные кузнечики. Тишина — это спокойствие, безопасность, это хорошо… или плохо? Луиза вдруг поняла, что не слышит ни воя подземных сквозняков, ни трели капающей воды.

— Ну, что там? Есть что-нибудь? — вопрос, готовый сорваться с ее губ, первым успел задать вездесущий Микульский.

Прежде чем ответить, Шредер подошел к стене и внимательно осмотрел получившуюся воронку:

— Проковырял сантиметров на сорок. Ничего интересного. Один камень.

— И ни капли воды? — на всякий случай поинтересовалась Луиза.

— Ни капли.

— Полагаю, больше патронов тратить не будем,— Микульский первый решился сказать правду.— Дохлый номер. Можно поворачивать назад и…

— Тихо! — Шредер вдруг резко вскинул вверх руку.

— Что такое? — в один голос вскричали обеспокоенные Строгов и Луиза.

— Звук… Он нарастает, приближается. Я не пойму…

Георг не успел договорить. Стена, возле которой он стоял, вмиг перестала существовать. Сперва она очень мелко завибрировала, так мелко, что рисунок камня расплылся, превращаясь в сплошную серо-желтую пыльную взвесь. Затем в центре этой пелены проступило огромное темное пятно. Это походило на чернила, выплеснутые на белую промокашку, только быстрее… все происходило в десятки, в сотни раз быстрее. Чернота не удовлетворилась властью над плоскостью стены, она вырвалась из нее, с жадностью стараясь завладеть всем окружающим миром.

Парализованная ужасом, Луиза даже не смогла закричать. Она стояла недвижимо и с выпученными глазами наблюдала, как антрацитово-черное нечто пожирало тело Георга Шредера.

Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.